— Вот и ладушки, — во весь рот улыбнулся я.
— И мы будем играть финал концерта? — ещё раз переспросил
Астарот.
— Да, — снова подтвердил я. — Так что зажгите так, чтобы небу
стало жарко, ясно?
— Пойду парням скажу, — радостно и слегка растерянно проговорил
Астарот. И быстро спрятал за спину руку со скрещенными пальцами. Ну
да, понятно. Буквально четверть часа назад он был уверен, что они
вообще выступать не будут. А сейчас оказался на самом козырном
месте. То есть, в целом, понятно, что это во многом было стечением
нескольких обстоятельств — Конраду надо было уехать, Банкин сначала
устроил диверсию, а потом сбежал. И ещё неприкосновенный я,
благодаря хлопотам Грохотова.
Но не воспользоваться ситуацией было глупо.
— А если Женя вернется и устроит скандал? — тихо проговорила
Света, проводив взглядом спину Астарота.
— Тогда я откушу ему голову, — с совершенно серьезным лицом
ответил я.
— Ты же понимаешь, как он будет орать завтра? — спросила Света,
занося ручку над страницей со списком групп.
— Да пофиг, — усмехнулся я. — Завтра это будет уже неважно.
Я подмигнул Свете и двинул на сцену. Нужно было объявлять
следующую группу. В глаза снова ударил жаркий свет, как в
операционной. «Световика бы ещё отловить и вломить ему по почкам...
— подумал я, поставив стул чуть сбоку. Чтобы эти долбаные
прожекторы не так слепили. Секунду подумав, я забрался на стул и
вытянулся по стойке смирно.
— У меня растут года, будет и шестнадцать, — старательно
продекламировал я. Как школьник в первом классе. — Кем работать мне
тогда? Чем заниматься? Оу, сорян, друзья, рефлекс сработал.
Прикиньте, я в натуре как только на стул залез, так заново в Деда
Мороза поверил...
В чем выгодное отличие официального концерта от хаотичного
подвального, так это в четком таймингу. Всякие накладки, ясен пень,
бывают. И техника, случается, сбоит, и кто-то из музыкантов
косячит. Но в целом, при грамотном планировании ты всегда знаешь,
что и в какой момент происходит. И когда точно все закончится.
Финал подвального концерта — это совсем даже не козырное место.
К этому времени зрители уже бухие, в зале — разброд и шатание, а на
сцену вообще уже пофиг кого выпускать. Но сейчас был не тот
случай.
Я замер посреди сцены, прикрыл глаза, с удовольствием впитывая,
как голосит на все лады отлично разогретая публика. Даже крепкие
парни наших «высоких гостей» перестали отгонять зрителей от своей
половины сцены. Расслабились, кто-то даже на стульчик возле стенки
присел. А те двое так вообще на сцену оперлись и сами колбасятся не
меньше, чем зрители.