На следующий день прямо с занятий
меня вызвал к себе начальник охраны и потребовал оставить ювелира в
покое. В который раз уже поразившись его осведомлённости, я
ответил, что согласен больше не навещать столь щедрый магазин, но
возвращать украденные вещи всё равно не стану.
– Этого от тебя и не требуется, Серый
Ворон. Всё, что было взято до сегодняшнего дня, возвращать не
обязательно. Хозяин лавки сегодня утром попросил у Гильдии Воров
защиту своего магазина в обмен на… ну это тебя не касается. С этого
момента ювелирная лавка находится под нашей опекой. Кстати, теперь
хозяин будет покупать ценности у членов Гильдии, не интересуясь
происхождением вещей и по нормальной цене.
– Как вы узнали про то, что это моих
рук дело? – поинтересовался я.
Карлик рассмеялся, явно довольный
моим недоумением.
– Я умею сопоставлять очевидные вещи.
То, что это работа учеников Школы Воров, сомнений не было – более
опытные члены Гильдии не стали бы так откровенно бравировать своими
способностями и запирать обратно все замки. Всех учеников Школы я
знаю, лишь немногие из них способны на подобный успех. Первым делом
подозрение пало на тебя, Каришку и ещё на парочку талантливых
учеников из других групп – ваших способностей и авантюризма вполне
бы хватило. Охранники сообщили, что другие три ученика последние
дни не покидали пределы Школы, а ты две последних ночи ненадолго
выходил. Как видишь, всё очень просто! Так же я знаю, что ты пока
не оплатил положенную долю с добычи... хотя, соглашусь, и
возможности сделать это у тебя так же не имелось, так как ты занят
после занятий работами на кухне. Оплати при первой же возможности.
А вообще, моё мнение – отличная работа, Серый Ворон! Сам глава
Гильдии доволен тобой, а это очень, очень много значит!
***
Диадему Каришка не приняла – сказала,
что эта вещь навевает ей ужасные воспоминания. Вместо этого мы
пошли в храм Белла и положили драгоценность на алтарь в качестве
дара богу воровства. Ведь это именно Белл, я в этом не сомневался,
подменил монету в стакане шулера и позволил мне помочь Фее, да и
Каришке тоже.
Вырученных после продажи
драгоценностей денег оказалось так много, что даже после уплаты
доли Школы я не мог носить такую тяжесть. Пришлось идти к
городскому меняле и, потеряв какую-то долю от суммы, вместо
тяжёлого мешка серебряных и золотых монет получить сорок семь
империалов и одну «мену» – огранённый специальным образом крупный
драгоценный камень, которыми торговцы рассчитывались между собой
при особо крупных платежах. Одна мена равнялась пяти тысячам
золотых монет и в городской торговле практически не участвовала,
применяясь только при оптовых закупках гильдиями, богатыми
торговцами или при расчетах между государствами.