– Какого разговора? Кого с кем?
– А это еще зачем?
– Тут вопросы я задаю!
– Да Лешка трепался с каким-то проходимцем.
– Лешка- это Скотников Алексей Константинович, что врачом на скорой помощи работает?
– Да.
– Лёня, а ты случайно Алексею Константиновичу ничего из награбленного добра не продавал?
– Почему сразу с награбленного! Мы поменялись, а потом, конечно, я их свистнул, но никого я не грабил.
– Отвечай по существу, продавал или не продавал?
– Продавал.
– А, вот видишь! – воскликнул Иван Иванович и вскочил на ноги.– А ты еще спрашивал зачем. Малозначительная деталь, а куда привела. В допросе все важно, каждое слово, каждый звук!
– Я бы сам про Лешку рассказал!
– Ты бы может, и рассказал. В твоем то положении. А другой бы утаил. Так я бы потом прижал того, о ком он обмолвился, и весь бы клубок распутал. Понял, щегол не стреляный!
– Понял.
– То-то. Так что ты, говоришь, продал Скотникову Алексею Константиновичу.
– Ливонез!
– Это что еще за индюк надутый?
– Про индюка в самую точку. Эта монета выпускалась для прибалтийских провинций.
– Остуда поподробней.
– 96 копеек Елизаветы Петровны за тысячу ушли, только их и видели.
– Стоп! Какие еще такие 96 копеек? Ты случаем на солнце не перегрелся, а то давай я людоедов позову, они тебя будут кокосовыми листьями обмахивать, как шашлык.
– Не надо людоедов. Откуда я знаю, почему у вас там 96 копеек оказались. Коллекция ведь ваша, не моя!
– Иван Иванович задумался, снял шляпу, почесал пером макушку, одел обратно на голову свой головной убор и сказал: – Коллекция, как жизнь, таит в себе сюрпризы!
– Наверно.
– Что значит, наверно?
– Значит, я полностью согласен!
– Так-то лучше. А теперь скажи мне, Лёня, откуда у врача скорой помощи тысяча долларов, чтобы за монету платить?!
– Как будто вы не знаете?
– Я-то знаю, но неужели этот паразит продолжает на старушках заколачивать?!
– Да, и вполне успешно. Сделал укол, какой-нибудь Клавдии Петровне, ампулу пустую для отчета положил в портфель, а пятьдесят рублей в карман и дело в шляпе.
– Ладно, продолжим, я с этим супчиком после разберусь!
– Я больше так не могу, чувствую, скоро руки, оторвутся, – жалобно простонал Лёня, что было вполне естественно. Кто угодно выбьется из сил, если ему связать пальмовой корой руки с ногами, затем продеть через них черт знает какую кость и повесить загорать на солнышко.