– Так говорит мой папа, – закончила она мысль.
– Вообще-то, Цезарь так говорил, – уточнила Света. – Видимо, он спёр этот афоризм у твоего папы.
Все рассмеялись, кроме Карины. Она натянуто улыбнулась и закурила.
– У Светы, кстати, тоже вполне влиятельный папа, – вспомнила Соня, брови которой к этой минуте стали неотразимыми, – интересно, что он про Путина думает?
– Я не знаю, – сказала Света, отхлебнув кофе, – мы с ним давно не общались.
– А кто твой папа? – спросила Аня Волненко, сев за свой столик.
– Да ладно вам, – вмешалась Карина, – что вы пристали к ней? Вполне ясно, что человек не хочет распространяться на эту тему. Видимо, офигенный у неё папа, если она вылизывает полы в каком-то поганом театре для мудаков!
Девчонки притихли, глядя на Свету. Она спокойно допила кофе и поднялась.
– Я пойду. Спасибо за кофе.
Три девочки подбежали к ней, усадили.
– Вместе пойдём! – крикнула Волненко, сжимая пальцами её плечи. – Ты ещё не сказала, где новоселье будем справлять! Колись, куда переехала! Ты не бойся, мы со своей водярой к тебе припрёмся.
– Да, и разгромим тебе всю квартиру, как Эльке с Дашкой, – вставила Соня, – им даже потолок пришлось штукатурить заново, потому – что Волненко его пробила своей башкой! Подпрыгнула – и пробила.
Эля и Даша с ненавистью взглянули на Аньку. Она задумалась.
– Разве я?
– Ну а кто ж ещё? Ты прыгаешь выше всех! Особенно под травой.
Анька фанатично гордилась тем, что высоко прыгает, и поэтому ей пришлось немедленно извиниться перед двумя подругами. Бормоча дурацкие оправдания, она стала есть яблоко.
– До моих потолков вы не доберётесь, – сказала Света, – у них – какая-то нереальная высотища. Четыре метра!
– Где это такой дом? – удивилась Соня.
– Света назвала адрес. Все призадумались, вспоминая расположение зданий на упомянутой улице.
– Что там рядом? – спросила Анька.
– Какие-то магазины. А на другой стороне – аптека.
– Так это он, – вдруг подала голос Ася Макарова, самая молчаливая из девчонок. Все повернулись к ней.
– Ты о чём?
– Дом самоубийц.
Повисло молчание. Впрочем, длилось оно не долго.
– Да, точно, – он, – громко подтвердила Карина и рассмеялась, – тот самый дом, где вешаются почти каждую неделю!
– Не надо гнать, – гневно повернулась к ней Анька, – восемь самоубийств за два года – это, конечно, не супер-пупер, но ничего сверхъестественного я лично в этом не вижу. Дом очень старый, располагает к унынию. Плюс к тому, район в смысле контингента – не самый благополучный. Вот это – факт.