– Не обижайтесь, Борис Борисович, – попросил его Скаудер. – Это ведь актерская традиция вот так разыгрывать друг друга.
– Я вас тоже очень скоро разыграю: сокращу финансирование в будущем году, – мрачно пообещал Софьин.
Иван-царевич с престарелыми богатырями продолжали петь:
У Прекрасной Василисы
Силиконовая грудь…
Теперь к ним присоединилась Алиса Иртеньева:
Дуракам закон не писан:
Им бы только… ущипнуть.
– Дураки вы все! – махнул рукой Софьин и обернулся к Вере.
Она улыбалась.
– Вам нравится? – удивился олигарх.
Вера кивнула.
Борис Борисович вернулся за стол, сел рядом с ней, достал из ведра бутылку, начал открывать ее.
– Чего на приколе встал, Гибель Эскадры? – крикнул он наблюдающему за его действиями худруку. – Тащи еще шампанское! Все вместе будем пить и радоваться вашим дурацким глупостям.
Ящик с шампанским стоял неподалеку, спрятанный под столом и прикрытый приспущенной скатертью. Хлопнула открываемая бутылка. Вера подставила свой бокал. И, наполняя его, Софьин сказал:
– Вы сразу поняли, что это розыгрыш?
– Сначала так и подумала. Потом я поддалась общей печали. Но когда увидела место преступления, поняла, скорее всего, ничего здесь не произошло. По густоте пятен и запаху поняла, что это не кровь, а какой-то сок. И стала ждать, когда шутники появятся. Думала, что они тянуть долго не будут, потому что в этом случае им не простят. А так вроде все весело было. Не правда ли?
Софьин поморщился:
– Не знаю, мне так не смешно абсолютно. Ни тогда, ни теперь. Я – серьезный человек. Хотя нет, люди – это они, а я – серьезный бизнесмен. Может, им кажется шуткой издеваться надо мной, но я такие вещи не прощаю. Сейчас по бокальчику лично с вами выпьем, и я пойду.
Но сидели еще долго. Борис Борисович успокоился, пил шампанское, произносил тосты и даже смеялся, говорил комплименты артистам. Вера искренности Софьина не верила, чувствовала, что олигарх что-то задумал.
А время пролетело быстро. Борис Борисович поднялся и сообщил одной лишь Вере, что через двадцать минут судно отходит и он хочет посмотреть за процессом с капитанского мостика, Вера идти с ним отказалась.
Через какое-то время палуба под ногами начала медленно дрожать. Но этого, судя по всему, никто из присутствующих не заметил. Под гитару Волкова артисты дружным хором пели неизвестную Вере песню.