Всемогущий, Премудрый и Неисследимый Боже! Призри с небесной высоты Своей и даруй нам как сегодня, так и впредь, когда мы будем собираться здесь для изъяснения этой молитвы Господней, столько черпать из этого обильного источника, сколько нам нужно будет для того, чтобы утолить жажду душ наших о Тебе, Живом Боге!
Молитесь же так: Отче наш, сущий на небесах! (Мф. 6, 9).
Все мы, братия, с детства знаем, что Бог – Отец нам. Вот почему нам кажется слишком простым и удобопонятным то, что мы называем Его в нашей молитве Отцом. Но некогда это было совсем новое отношение молящихся к Богу, в какое Господь поставил учеников Своих. И не только для язычников, но и для ветхозаветных праведников чужда была мысль о том, что они могут обращаться к Богу с такой детской смелостью и дерзновением.
В Священном Писании Ветхого Завета очень немного можно найти мест, где Бог называется Отцом, и для ветхозаветного человека, даже самого благочестивого, с этим именем очень мало соединялось понятия об отеческих свойствах Бога. Так, у пророка Малахии Бог требует от Своего народа чести, которая приличествует Отцу (см. Мал. 1,6). В другом месте, упрекая народ свой в вероломных поступках и в неверности друг другу, он говорит: Не один ли у всех нас Отец? Не один ли Бог сотворил нас? (Мал. 2, 10). И Давид, зная, что Бог – защита сирых и беспомощных, называет Его Отцом сирот (см. Пс. 67, 6).
Но этому Отцу, по представлению ветхозаветных праведников, недостает той души, той любви, которая соединяет отца с детьми и которая сердце дитяти в чувстве благодарности и преданности повергает в объятия отца. Таким образом, Давид, который лучше других знал, что значит молитва, и который умел молиться так, как ни один из ветхозаветных праведников, – и тот, однако ж, нигде не дерзает обращаться к Богу как к Отцу и говорить с Ним с полной детской смелостью и непринужденностью.
Имя Отца, которым называем мы Невидимого Бога, принадлежит собственно нам, христианам, потому что мы впервые узнали через откровение Сына Его, что Он есть любовь и что все Его дела имеют свое основание в Его отеческой любви. Только через любовь Бога, которую Он явил миру в лице Христа, мы впервые научились этому и теперь знаем, что Бог есть любовь, что Отец Господа нашего Иисуса Христа – это и наш Отец, Который удостоил нас называться детьми Его.