Бог открывается тебе в твоей совести – тут написано Его святое имя, тут является Он тебе как Святое и Правосудное Существо. Ты можешь слышать Его голос в каждом призыве, предостерегающем тебя в наказаниях, в несчастьях, в угрызении совести за содеянный грех. Но сколько между нами таких, которые не слышат этих Его призывов, которые глухи и бесчувственны к голосу совести!
Или хотя ты и слышишь призыв Его, хотя и доносится до тебя голос Святого и Правосудного Бога, Который не дозволяет над Собой ругаться, но не чувствуешь Его отеческого голоса. Для тебя остается замкнутым внутреннейшее сердце твоего Бога. Это сердце открыл Он, и только в Своем слове. Там находишь ты Его, находишь и в Его величии, и в Его милосердной любви. Почему и ветхозаветный праведник уже молится так: Поклоняюсь пред святым храмом Твоим и славлю имя Твое за милость Твою и за истину Твою, ибо Ты возвеличил слово Твое превыше всякого имени Твоего (Пс. 137, 2).
Как же не сливаться в этой молитве нам, всем христианам, для которых Он сделал Свое имя еще более славным через Своего Единородного Сына – через то Слово, Которое стало плотью и жило между ними, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца (Ин. 1, 14)? Задача и цель пришествия на землю нашего Спасителя в том и состояли, чтобы прославить имя Отца, чтобы Отец был поклоняем в Сыне.
Вот почему Он молится: Отче праведный! и мир Тебя не познал; а Я познал Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня. И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них (Ин. 17, 25–26). Спаситель, влагая в это первое прошение всю Свою душу, хочет, чтобы так делали и ученики Его, то есть первее всего и больше всего желали бы и молились бы о том, чтобы святилось имя Бога, их Отца.
Конечно, своими славословиями, поклонением и почитанием мы не можем имя Божие сделать более святым, чем оно есть само в себе. С другой стороны, и всеми нашими грехами, хулой, непочтением и оскорблениями не можем осквернить Его и сделать менее святым.
Теряет ли что солнце от того, что туманные облака затемняют его свет? Мы только чувствуем при этом недостаток света и теплоты, но оно само остается неизменным и неослабно испускает свои лучи и за облаками. Или какой вред получает драгоценный камень от того, что ты точишь его кремнем или бросаешь в грязь и пыль? Если и происходит отсюда какой-нибудь вред и убыток, то только для тебя самого, но самый камень остается тем же, чем и был, сохраняя и при этом свое драгоценное качество.