Ника отрывисто кивнула.
—
Молодец. И чтоб ноги твоей рядом с деревней не было. Если люди
начнут жаловаться — отвезу на дальнюю заставу.
Он
вскочил в седло и, натянув поводья, развернул вирту в обратный
путь. Напоследок кивнул полоумной старухе, смерил взглядом
«невесту» из Шатарии и уехал, уверенный, что до следующей весны о
них не услышит.
—
Ну что притихла как неродная? — проскрипела Нарва, — Проходи.
Знакомиться будем.
Доминика как стояла на месте, так и
продолжала стоять. Что сама старуха, с ее горбом и мутными белесыми
глазами, что ветхий дом казались ей жуткими.
Травница смерила ее снисходительным взглядом
и скрылась внутри хижины:
—
Ну стой, стой. Когда медведь придет — привет передавай…если
успеешь.
О,
боги! Еще и медведи?!
Доминика испуганно обернулась. Кругом унылый
лес, серые стволы деревьев и пожухлые кусты. Где-то между ними
трещала одинокая сорока, а вдали, на опустевших болотах возмущенно
скрипел припозднившийся дергач.
Потом хрустнула ветка. Может просто упала
шишка, или неосторожная белка недопрыгнула куда хотела, но Ника уже
представила самое худшее. Отбросив в сторону сомнения, она быстрым
шагом направилась к избушке. Поднялась по скрипучим ступеням и
аккуратно заглянула внутрь.
—
Иди уже, — насмешливо проскрипела старуха.
Внутри было тесно. Тускло светили свечи,
расставленные на столе и полках. Пахло травами — все стены были
завешаны пучками, туго сплетёнными сухими косицами и мешочками,
набитыми до отказа. Доминика узнала терпкий запах полынника,
освежающую горечь мяты, сладкий дурман зрелого хмеля.
—
Разбираешься в травах? — от внимательной старой Нарвы не укрылось
то, с каким интересом девушка рассматривала ее запасы.
Ника пожала плечами.
О
травах она знала если не все, то почти все. Это был ее второй дар,
так удачно помогающий на основном поприще. Нет нужды тратить силу
целителя, если многое можно сделать с помощью настоек и порошков.
—
Подай мне раноллу розовую, — попросила старуха.
Девушка послушно сняла с гвоздя маленький
пучок травы, больше похожий на еловые ветки, и протянула ей.
Травница оторвала пару листиков, смяла их скрюченными от старости
пальцами, и попыталась отправить в рот. Но Ника не позволила —
выбила из рук отраву и возмущенно отобрала пучок.
—
Разбираешься, — убежденно протянула Нарва, — эх, и заживем мы с
тобой, девочка!