— У меня хорошие новости, — продолжала Этти. — Мистер Малфой
узнал, что к весне возможна амнистия, и всем, кто не обвинялся в
убийствах, могут сильно сократить сроки, — она вся лучилась
надеждой. — А еще мы с мамой виделись с Эдом: он держится молодцом,
кстати, про тебя спрашивал.
Снейп замер. Его мало беспокоили упреки Долохова, но если и друг
обвинит его в предательстве...
— Наверное, интересовался, почему я не сижу в соседней камере? —
он посмотрел прямо в золотисто-карие ясные глаза, ожидая
подтверждения худших опасений.
— Откуда такие предположения? — удивилась студентка. — Он ничего
подобного не говорил. Наоборот, когда я рассказала, что ты стал
учителем в Хогвартсе, он засмеялся и сказал, что лучше Азкабан, чем
возня с тупицами и лентяями! И еще добавил, что в тюрьме
подобралось неплохое общество, и он многие вещи только сейчас начал
понимать по-настоящему...
Улыбка Этти поблекла и вскоре исчезла совсем: похоже, рассказом
об Эдгаре хорошие новости исчерпывались. Девушка помолчала, точно
собираясь с духом, нервным жестом сжала руки в кулаки и заговорила
вновь, но уже не весело, а с нарастающим отчаянием в голосе:
— Северус, я понимаю, тебе сейчас не до того, но... я не знаю,
что делать. Директор отсылает нас к декану, а Слагхорн просто
отмахивается! Дошло до того, что младшие уже боятся выходить из
гостиной, мы провожаем их из класса в класс! Сами тоже стараемся
меньше чем вчетвером по школе не ходить, но и это не всегда
помогает. Вчера у Лины Гринграсс на перемене загорелась сумка с
учебниками, хорошо хоть потушить успели, пока не сгорело все...
Скамьи за нашим столом в Главном зале кто-то драконьим навозом
вымазал... И, конечно, Гриффиндор ни при чем, как всегда! — гневно
воскликнула она. — МакГонагалл заявила, что, мол, это с нашего же
факультета кто-то хулиганит... Хотя, ты знаешь, она не так уж
неправа, если быть до конца честным.
— Макнейр, Долохов и Джагсон? — он скорее уточнил, чем
спросил.
Бернадетт кивнула.
— И еще Уилкис, Флинт, Берк, Треверс... Они же семикурсники, вот
и творят, что хотят. Уходят куда-то по ночам, утром возвращаются
злые, отыгрываются на девчонках и на первокурсниках! — миловидное
лицо исказилось яростью. — Честное слово, залеплю им когда-нибудь
«Бомбардо» между глаз!
— Это еще успеется, — хмуро проронил он. — А с Дамблдором и
Слагхорном я поговорю. Спасибо тебе, что рассказала... Я
догадывался, конечно, но, откровенно говоря, не предполагал, что
все настолько далеко зашло.