–
Встать! Хенде хох!
В
хлебах замерли. Поздно…
– Бах!
Пуля прошла поверх колосьев. Затвор
выбросил гильзу и дослал в казенник патрон.
–
Встать, я сказал!
Рожь зашевелилась, над колосьями
возникла человеческая фигура с поднятыми руками.
–
Ком цу мир!
Немец подчинился. Пока он ковылял, я рассмотрел его. Черный
мундир, какой-то дурацкий берет черного цвета. Пехота такое не
носит – танкист… Успел, выскочить, сука! На кожаном поясе – большая
кобура. Отчего ж не стрелял? Я присмотрелся. Ага! Правая кисть
черная и распухла – ожог. Левой затвор не передернуть. Немец,
впрочем, пытался – крышка кобуры отстегнута. К тому же хромает,
иначе б сбежал. Ничего, у меня потопаешь…
Я шагнул вперед и, переложив карабин
в левую руку, залез немцу в кобуру. Он стоял смирно. Пистолет
оказался большой и тяжелый – «Парабеллум». Вот это добыча! Немец
смотрел волком. Я сунул пистолет за пояс.
–
Ком, тварь!
Немец заковылял к хутору. Руки он по-прежнему держал
поднятыми, хотя нужды том более не было. Как сказать, чтоб он
опустил лапы, я не знал: познания в немецком иссякли. Ну и
ладно!
Выстрел привлек внимание. Лейтенанты,
торя дорогу в хлебах, бежали навстречу. Анисимов сжимал в руке
наган. Встретились мы на половине пути. Лейтенанты встали, во все
глаза разглядывая пленного. Еще бы! Им внове, да и мне тоже. Я
обошел немца, встал рядом с командирами.
–
Имя? Звание? Воинская часть? – Анисимов нашелся первым. – И пусть
руки опустит.
Немец не ответил: по-русски он явно не понимал. Анисимов
посмотрел на меня, затем на Паляницу, и тот, запинаясь, перевел.
Молодец, «летеха»! Немец опустил руки и что-то яростно
забубнил.
–
Он не будет отвечать на вопросы, – озвучил Паляниця.
Анисимов нахмурился. Ах, так! У нас гордый сын Альп, потомок
Зигфрида и Брунгильды! Я перехватил «Маузер» и двинул фашиста
прикладом в живот. Тот охнул и согнулся.
–
Товарищ сержант! – Анисимов побагровел.
Ну да. Пленных бить нельзя, они же
пролетариат, воевать пошли подневольно. Сейчас мы им прочитаем
лекцию, и «гансы» повернут оружие против шайки Гитлера – Геббельса.
Даже у хороших людей случаются загибы в мозгах. Было такое в начале
войны, это позже сообразили...
– Разрешите провести допрос, товарищ
лейтенант?