- Чего раскомандовался-то? –
набычился лопоухий, но тут землю тряхнуло так, что зубы застучали
друг о друга, и все желание болтать мгновенно пропало.
Парень рухнул плашмя прямо в лужу, и
исходящая оттуда вонь его уже совершенно не волновала.
Уши мгновенно заложило, и я чуть
приоткрыл рот, чтобы слух восстановился.
Дьявол! Бомбят прицельно – явно
знают, где стоит состав. И светлеть постепенно начинает. Еще
четверть часа, и конец.
И тут, словно боги услышали мои
молитвы, в воздухе добавились новые звуки, близкие и родные моему
сердцу, спутать которые я бы не смог ни с чем.
- «Яки» пошли! – радостно пояснил я
своему соседу по луже. – Наши!
Застрекотали пулеметы, и немецкие
бомбардировщики пустились наутек. Странно, что у них не оказалось
прикрытия, но, видно, план был прост – быстрый налет, сброс
боезапаса и мгновенное отступление. И, надо признать, врагу это
практически удалось сделать. Но и наши не оплошали.
Лопоухий высунулся из ямы и пытался
рассмотреть хоть что-то в черном небе, которое время от времени
освещалось, расцвеченное трассирующими пулями.
- Смотри, смотри! – завопил он,
радостно потрясая кулаками. – Одного зацепили!
Я и сам уже видел, что темный силуэт
немецкого самолета, отчетливо видимый на фоне луны, внезапно начал
кренить носом, а после и вовсе вошел в крутой штопор.
В ту же секунду от него отделилась
человеческая фигура, почти сразу же расправился парашют, и пилот
начал медленно снижаться, в то время как его машина на всем ходу
врезалась в землю где-то впереди в лесу, озарив на мгновение небо
огненным сполохом – видно, сдетонировали оставшиеся бомбы… а потом
вновь стало темно.
Оставшийся бомбардировщик и
преследующий его «Як» давно ушли из поля зрения.
- Летчик! Он живой! – лопоухий
говорил очевидные вещи, и лучше бы помолчал, но способа закрыть ему
рот я не видел – не применять же к своему боевому товарищу грубую
физическую силу.
Мы, помогая друг другу, выбрались
наверх из ямы, и тут же, как чертик из коробочки, откуда-то из тьмы
на нас выскочил всклокоченный человек с безумным взглядом и
пистолетом в руке. На плечах его были погоны майора.
- Бойцы! – сходу заявил он, крутя
головой в поисках других красноармейцев. – Переходите в мое
распоряжение!
- Да!
Видно, мы отбежали дальше остальных
от состава, и теперь оказались ближе всех к сбитому самолету.