Пытать немца не пришлось, унтер
отвечал на вопросы четко и по существу. Видно было, что он безумно
хочет жить и прекрасно понимает, что до конца допроса его здоровьем
здесь никто не озаботится. Впрочем, начни он валять ваньку, я бы
применил к нему особый подход, не побрезговал бы – это точно.
Через десять минут я уже выяснил все
ключевые ориентиры на местности, по которым можно было отыскать
место базирования «Королевских тигров», которых унтер знал под
названием «Objekt B». Они должны находились в семи километрах от
текущей линии фронта, в одном из бывших колхозов, где имелась МТС,
на которой можно было произвести мелкий и средний ремонт и общий
уход за машинами. Значит, до них можно было попытаться добраться.
Унтер подробного, насколько мог, рассказал о том, как объект
охраняется. Потом он окончательно выдохся и умолк.
МТС – машинно-тракторная
станция.
Я видел, что большего из пленника не
вытянуть при всем желании.
Немец держался за правую часть
живота, прижимая рану. Но кровь просачивалась сквозь пальцы. С
каждой минутой он слабел все больше и больше. Вот только попадание
в санчасть унтеру никак бы не помогло – там хватало и наших
раненных, требующих ухода, и если бы медики и занялись пленным, то
лишь после того, как обработали бы своих. А унтер до этого момента
уже не дотянет – я это видел.
Он тяжело закашлялся, кажется,
отходя.
- Herr Officer... – выдохнул из себя
унтер, - ich sehe, Sie sind ein guter Mensch. Bitte sag meiner
Frau, dass ich sie bis zu meinem letzten Atemzug geliebt habe.
*(нем.) Господин офицер, я вижу,
вы хороший человек. Пожалуйста, передайте моей жене, что я до
последнего вздоха любил ее.
Он вытащил из нагрудного кармана
конверт и отдал его мне. В конверте было письмо на несколько
страниц и фотография некрасивой женщины средних лет. Я глянул на
адрес отправителя: город Росток, Крепелиннер штрассе 5, фрау
Меркель.
Я чуть поморщился от смутно знакомого
имени, но кивнул умирающему:
- Das verspreche ich. Ich werde es
tun.
*(нем.) Обещаю. Сделаю.
Минуту спустя немец умер.
- И что, командир, получилось узнать
что-то ценное? – выразил общий интерес Евсюков.
- Получилось, - я огляделся по
сторонам и решил: – Отнесите-ка его вон в тот лесок, да прикопайте
под деревом.
Конечно, мы могли просто бросить труп
в первой попавшейся канаве, а вороны и окрестное зверье быстро
разобрались бы с телом. Уж немцы точно не стали бы хоронить тела
наших павших товарищей, которые и людьми-то для них не являлись. Но
мы же не звери, и не стремимся им уподобиться. Честь – это такая
штука, за которую каждый отвечает лично.