– Значит,
не было, – сурово сведя брови, подтвердил Камолов.
– А парня
отчислили из института, из общежития выкинули на улицу, как щенка
бродячего, – увидев нужную реакцию на лице начальника, подливал
масла в огонь Валиев. – Даже слова сказать в своё оправдание не
дали.
– Ну, пора
встряхнуть кое-кого! – воскликнул раздражённый Камолов. – На
государственном посту в социалистическом государстве… Пример
студентам должны подавать, а ведут себя, как!..
Сделав
своё дело, Валиев потихоньку оставил кабинет разбушевавшегося
зампреда, схватившегося за телефон.
***
Москва. Кабинет второго секретаря Московского
городского комитета КПСС.
Бортко и
Захаров уже минут сорок не могли прийти к единому мнению по
распределению долей между всеми участниками новой
группировки.
Бортко
настаивал на доле Ганина в половину процента. Захаров был против.
Долю Ивлева Захаров также оценил в половину процента. Но Бортко
настаивал на двух.
– Нельзя
совсем ничего не платить Ганину, – настаивал Бортко. – Иначе мы
загоним его в угол. А что делает крыса, загнанная в
угол?
– Что она
делает? – недовольно спросил Захаров.
– Она
нападает, – нравоучительным тоном ответил Бортко. – Не надо Ганина
загонять в угол. Иначе он может распсиховаться в какой-то момент, и
наделать глупостей от обиды или зависти. Сам же потом пожалеет, да
будет поздно, уже всех нас сдаст.
– Ладно,
полпроцента. Хотя, я считаю, он мог бы и поработать, хотя бы
полгода бесплатно. Это было бы справедливо.
– Ну,
пусть, работает год за полпроцента.
– Ладно…
Дальше. Ивлев. Полпроцента.
– Нет,
нет, это очень важный элемент команды, светлая голова, свежие идеи.
Два процента, не меньше. Нам надо его к себе обязательно привязать.
Я бы и три дал.
– Ну, не
смешите. Какие три процента? Ну, процент, от силы. Комсомолец,
учится на втором курсе…
– Хорошо.
Я соглашусь сейчас на полтора. Но вы сами увидите, что этого
мало.
***
Вскоре
вернулись Загит с Володей и затащили в квартиру уже собранную
кроватку. Немного другого оттенка. Но это уже не так важно,
главное, по модели и размерам точь-в-точь, как наша
первая.
– У меня,
прямо, камень с души свалился, – признался я. – Вас всё нет и нет.
Думал уже, что без кроватки вернётесь.
– А мы бы
и вернулись, – усмехнулся Загит, – если бы твоя соседка раком там
всех не поставила. На фабрике ни одной кроватки не нашли, даже в
образцах. Она выясняла, куда их отгружали, где ещё остались, мы
сегодня так накатались, пока нашли её...