Я понял, что сижу и немного покачиваюсь взад-вперёд. Я сделал
глубокий вдох и задержал дыхание не некоторое время. И правда мои
последние дни — это сплошная беготня и попытка отреагировать на
чьи-то действия. Не могу сказать, что что-то сделал неправильно, но
всё-таки Святояр говорит точно, я — создатель и ведущий. Мне только
надо перестать куда-то бежать.
Выдохнув, я вдохнул, и так снова и снова. Трибунал молчал, но на
данный момент его слова и не требовались. Во мне происходили
фундаментальные изменения. Именно я — центр, вокруг которого
вращается всё, что происходит со мной. Я причина всех этих событий.
Если бы меня не было, то ничего этого и не случилось бы. А значит,
никто иной не заменит меня на этом месте.
Дыхание моё стало размеренным. Пульс, который я ощущал теперь
всем своим телом, размеренным. Он не рвался куда-то как раньше.
Сердце работало, как часы, поддерживая нужный ритм. Я прикоснулся
большими пальцами к средним и почувствовал это касание. А также
услышал лёгкое шуршание кожи. Я всего лишь должен остановиться.
Это моя кожа шуршит. Она обтягивает всё остальное: мясо,
сухожилия, кости, нервы. Это я. Я существую. И никто другой не
пройдёт мой путь. Только я в этой самой коже.
Если, конечно, не стану прыгуном, как тот, которого слямзил
Пушок.
Я улыбнулся этой мысли и буквально почувствовал неудовольствие
трибунала, потому что он нахмурился. Протянув руку, я получил в неё
стакан с водой. И сделал глоток. Вода действительно охладила мою
гортань и потекла в пищевод. Я никогда не придавал значения тому,
как именно это происходит, но сейчас самый простой факт поразил
меня до глубины души.
Вода никуда не спешит, она просто есть. И даже когда кажется,
что ревёт бурным потоком, на самом деле она подчиняется чьей-то
воле. Сейчас она подчинялась моей воле.
Я смог остановиться. И теперь окидывал всё, что существовало
вокруг меня совершенно иным взором. На третьи сутки я, наконец,
стал центром того мира, которому сам давал жизнь.
— Готов? — спросил меня трибунал.
— К чему? — спросил я и открыл глаза, после чего несколько раз
хлопнул ими.
Солнце продвинулось по небосклону гораздо дальше, чем могло бы
это сделать за те несколько минут, пока я сидел с закрытыми глазами
и останавливался.
— К тому, чтобы прожить этот день его хозяином, — ответил
трибунал, повернув ко мне затемнённое лицо. — Мне уже пора, — он
развёл руками.