— Разумеется, она боялась, что дочь убьют, — ответил он и снова
выпил, а мне стало даже интересно, на сколько его хватит. — Но даже
вариант, что Нику отдадут в императорский интернат, её не
устраивал. Она хотела, чтобы та была рядом с ней. И поэтому она
скрыла, что дочь унаследовала её силу.
— А про меня она рассказала? — удивился я и тут же прикусил
язык.
— А ты-то чего? У тебя отродясь никакой силы не было, кроме как
кулаками махать, — хохотнул Дмитрий Анатольевич, а затем и вовсе
пьяно рассмеялся. — Кому ты вообще нужен?
— Так, — произнёс я, пропустив последнее мимо ушей, потому что
услышал нечто такое, что натолкнуло меня на серьёзный пересмотр
всей картины. — А как получилось, что кто-то вообще узнал о
способностях Вероники? — пытаясь отыскать взгляд отца, я натыкался
только на мутное марево, в котором плавали его глаза, словно в
алкоголе, который он пил.
Он не смотрел на меня. Налил себе очередную рюмку и выпил,
выдохнул, утёрся рукавом, но, видимо, доза показалась ему
недостаточной. Тогда он взял и налил себе ещё. Протянул руку к
сейфу, и оттуда вылетела бутылка с чем-то ещё, я не успел
разглядеть этикетку.
Телекинетик-алкоголик — это, конечно, эффектное зрелище, но
жалкое. Он выпил снова, запил из новой бутылки и снова
выдохнул.
— А что мне оставалось делать? — у меня сложилось ощущение, что
он разговаривал не со мной и даже не с самим собой, он разговаривал
с моей матерью, с Нелли. — У меня, кроме этих двух, ещё семеро. Нас
бы просто всех тихо ночью вырезали, а дом сожгли бы, — и тут он
посмотрел на меня, и в его глазах блеснула ярость. — Я ей долго
говорил, сходи, покайся, они простят! Сдай девочку, ничего
страшного, зато все остальные живы останутся. А она в истерику,
мол, ты ничего не понимаешь, она не такая, как все, и тысячи других
стоит. Вечная песня, — он снова затих, и плечи его опустились.
— Поэтому маму убили? — спросил я, и Дмитрий Анатольевич едва
заметно кивнул головой с закрытыми глазами. — А Вероника? Почему её
не отдали в интернат?
— Тогда появился Юрьевский и сказал мне, что предлагает жизнь
всех нас за то, что Ника станет его женой. Я не сопротивлялся, куда
мне? Таких, как она, не должно существовать. Это опухоль на теле
нашего общества. А Василий Иванович хотел её в своих целях
использовать, только и всего. Может быть, с её помощью наконец-то
взойти на престол, я не знаю.