Он вышел, а я остался сидеть в дешёвом и не особо удобном
кресле. Мне нужно было составить план действий. И на данный момент
он выглядел так:
Первое: попытаться помочь сестре победить болезнь, а для этого
нужно второе.
Второе: связаться с Борисом, так как у него в любом случае
должны быть знакомые в данной сфере, но для них нужно третье.
Третье: достать достаточно денег.
И, наконец, не связанное с предыдущими пунктами четвёртое:
связаться с академией, узнать, что нужно сдать для поступления.
Почему-то находиться в родовом доме, где только и делали, что
меня в чём-то упрекали, я не хотел.
Потом я захотел дописать ещё пятое... Что надо будет попытаться
достать обратно Тайнопись из того места, куда я ту спрятал, но
потом я передумал. Раз за артефактом идёт такая охота, то пусть
лежит там, где до него сложно дотянуться.
И тут раздался звонок во входную дверь. Камердинер вышел во
двор, чтобы узнать, кто пришёл. Вернулся он почти сразу.
— Там снова к вам, — сказал он мне, поклонившись. — Полицейские.
Говорят, что для свидетельских показаний. Пригласить?
— Я сам выйду, — ответил я, чем, наверное, совершил большую
ошибку.
Перед громоздкими въездными воротами меня ждали два полицейских.
И одного из них я хорошо помнил. Это был непосредственный помощник
Рената Каримовича, всё время пытавшийся ему угодить.
— Здравия желаю, — сказал он, кивнув своей спутнице, которую я
вчера не видел. — Разрешите поговорить с вами по поводу вчерашнего
происшествия.
— Да конечно, — ответил я.
И в этот же момент понял, что опять не могу дышать. Что-то
пережало мне доступ к кислороду.
Хотя реальность оказалась даже хуже. Моему сознанию перекрыли
доступ к телу. А прямо в голове раздался визгливый голосок:
— Извини, дружок. В этом теле есть место только для одного из
нас.
И тут же я увидел, как полицейский с перебинтованной рукой
рухнул на мостовую.
Я задыхался. Но ошибочно решил, что меня душат. На деле это было
совсем другое. Не материальное. Но легче от этого не становилось. Я
не мог дышать и пошевелиться тоже. Я умирал. Снова.
В какой-то момент я даже подумал, что это нечто вроде паралича,
который был виноват и в том, что потемнело в глазах, и в негибкости
мышц. Но тут голос в сознании добавил.
«Ничего личного, я — профессиональный попаданец, и делаю своё
дело. Ты просто оказался в неудачное время в ненужном месте, — он
даже будто сожалел о том, что прямо сейчас пытался меня убить. —
Прости».