Валерию очень хотелось прыгнуть сейчас в сознание этого борова,
да и выдавить из него сознание бандита. Но, к сожалению, это было
невозможно, потому что у одного из главарей криминального мира была
отличная защита от таких, как он. Опасаться ему было нечего.
— Произошла некоторая накладка, — ответил Валерий,
предпочитавший называться Джампером. — Непредвиденные
обстоятельства.
— Накладка, — хмыкнул на это бандит, и державшему перед ним
ответ Джамперу показалось, что тот сейчас развернётся в кресле. —
Если тебе сейчас паяльником глаз выжечь, а потом сверху пластырь
налепить, вот это будет накладка. А то, что ты провалил операцию,
это, дорогой мой, косяк. В смысле, пятно на всю твою безупречную
репутацию.
И вот тут криминальный босс наступил на больную мозоль Валерия.
До сегодняшнего дня он не провалил ни единого задания, поэтому за
каждое последующее он брал всё больше и больше денег.
За Тайнопись он должен был получить эквивалент ста тысячам
золотых рублей. На эту сумму можно было купить себе титул и
безбедно жить до глубокой старости. Но что-то пошло не так, и он
дважды не смог перехватить нужное тело, поместив в него своё
сознание. Причём, во второй раз всё могло закончится плачевно. Он
едва успел переместиться обратно в умирающее тело квартального. В
какой-то момент он даже подумал, что всё кончено. Так что теперь
это задание стало для него делом чести.
— Это всего лишь моя ошибка, но не провал, — раздельно,
выговаривая каждое слово, проговорил Джампер. — Я работаю над её
исправлением.
— Плохо работаешь, — моментально бросил ему бандит. —
Медленно.
И тут Валерий почувствовал приступ клаустрофобии, поэтому
принялся озираться по сторонам. Флуоресцентные шары под потолком
были притушены до минимума, поэтому в комнате царил плотный
полумрак. Угадывались зашторенные тяжёлой тканью окна и тёмные
обои. Больше никаких предметов интерьера разглядеть не
получалось.
— Это не так просто, — ответил прыгун.
Он уже просчитал все вероятности и понял, что нет ни одного
сознания поблизости, в которое бы он мог вытеснить из тела. По
сути, его заманили в ловушку. Повезёт, если выпустят.
— Мне плевать, я тебе плачу, будь добр выполнять свою работу, —
пальцы-сардельки нетерпеливо стучали по подлокотнику, словно
специально выхваченному из окружающей тьмы. — У тебя есть сутки.
Потом пеняй на себя. Свободен.