Когда с едой было покончено, я занялся изучением личных вещей
погибших. Добыча оказалась более чем скромной, пригоршня колец и
брошей, а также несколько паспортов и свёрнутая вчетверо записка. Я
начал с просмотра паспортов, удивляясь разнообразию пассажиров
этого рейса. Здесь были представители всех разумных рас Арканума:
эльфийка, гном, полу-огр, пара полу-орков, несколько людей, и
халфлинг.
Из одного паспорта выпала гребёнка картонных спичек. Надпись на
корешке гласила «гостиница Россборо». Раскрыв паспорт, я прочитал
имя владельца «Престон Рэдклифф». С приклеенной фотографии на меня
смотрел гном, тот самый, который просил разыскать парня.
– Смотрите, – я обрадованно показал паспорт спутнице, – это уже
какая-то зацепка.
Однако она была целиком погружена в возню с пистолетом и никак
не отреагировала на мои слова. Тогда я вспомнил про кольцо, которое
гном просил передать парню. Внимательно его разглядев, я понял, что
оно не новое. На лицевой стороне отблёскивала рельефная монограмма
"ГБ", должно быть чьи-то инициалы, а внутри кольца обнаружилось
клеймо "П. Скайлер и сыновья". Отлично, подумал я, кольца с
монограммами обычно делаются на заказ, а значит "П. Скайлер и
сыновья" это какая-то компания, у которой есть записи о клиентах.
Вероятно, найти этого парня будет не так уж сложно.
Кроме паспортов и украшений, передо мной лежала записка. Я
развернул её, и прочитал в слух:
Мой дражайший Жаред,
Я на борту дирижабля ИФС Зефир, тороплюсь увидеть тебя
снова. Дух захватывает от мысли, что всего через две коротких
недели я стану твоей женой. Это так, мой дорогой, я принимают твое
предложение!
Надеюсь, мысли обо мне согревают твоё сердце этими долгими
днями и ночами, пока ты охраняешь Станцию Вермиллион от тех
мародёрствующих полуорков, про которых ты
рассказывал.
Всегда любящая, Вильгельмина
Хм, чего это она взялась писать ему письмо на борту? Лучше бы
телеграмму отправила. Хотя, может это и был черновик телеграммы? Ну
что же, ещё одна возможная зацепка в этом деле, надо будет
навестить этого Жареда в Таранте и передать ему записку с нашими
соболезнованиями. От инвентаризации и каталогизации добычи меня
отвлекли завывания, идущие откуда-то из глубины рудника, из той его
части, в которой мы не побывали.
– Ещё выживший? – Встревожено спросила женщина.