О том ей и сообщил. Вместо того, чтоб на вопрос ответить. Я про
него вообще забыл, если честно.
— Купишь завтра сюда фен, зубную щётку, и что там тебе ещё может
понадобиться, — проговорил, отодвинув от себя стеклянную миску с
приготовленным салатом.
Как только не выронил!
Ника замерла на следующем же шаге, уставившись на меня в
ужасе.
— З-зачем? — сперва спросила, затем ещё больше ужаснулась: —
П-погоди… Ты же не серьёзно? — уточнила негромко, проведя
причинно-следственную связь моего заявления с нашим ранним
разговором у лифта.
— Я когда-либо страдал склонностью к шуткам? — вопросительно
выгнул бровь.
На лице девушки выражение ужаса сменилось полнейшей
растерянностью, но совсем ненадолго, после чего она поспешно
заявила:
— Я не буду с тобой жить! Ни за что!
Мысленно ухмыльнулся. И оставил при себе все свои мысли по
поводу её очередной категоричности. Если уж на то пошло, мы с ней
оба прекрасно знаем, что в конечном итоге всё всегда идёт так, как
хочу я.
Вслух же:
— На стол накроешь? — перевёл тему, кивнув на полупустую
столешницу из мрамора, где кроме миски с салатом больше ничего и не
было, поскольку я только её и успел переставить до появлении
Вероники.
Девушка поджала губы, но согласно кивнула. В мою сторону правда
больше не смотрела, хоть и крутилась в непосредственной близости.
Её руки мелькали то с одной моей стороны, то с другой, когда она
выставляла на стол наполненные едой тарелки, а следом столовые
приборы и хлеб. Когда ко всему этому прибавился чайничек с
фруктовый чаем, лично я сильно пожалел, что это не водка. Вероника,
пока крутилась туда-сюда, целых четыре раза случайно задела меня, и
даже близко не подозревая, что именно вытворила этими своими
действиями.
Ещё чуть-чуть и вместо ужина на столе будет она сама!
Зря я её сюда привёз. Хотя именно потому и привёз. Пусть лучше
перед глазами будет, чем я реально сойду с ума, всю ночь
представляя где и с кем она может находиться, чем станет заниматься
в том своём проклятом мини-платьице, раз уж решила, что в честь
своего совершеннолетия может целоваться со всеми подряд, без
разбора. Хотя сама Ника восприняла моё молчание как очередное
равнодушие в свою сторону.
— И всё же: как давно это у вас с мамой? — поинтересовалась
несколько минут спустя, вяло ковыряясь в тарелке, сидя напротив
меня.