- Иванов-сан, исключительно из уважения к трудовому стажу... Это
я к официальному этикету отношусь с некоторыми допусками. Но если
ты с каменной рожей кому из вышестоящих забудешь поклониться или в
беседе накосячишь, “волчий билет” тебе оформят до Нового года,
экспрессом. Понял?
- Да, Лебедев-сан. Понял.
- Тогда иди. И постарайся лишний раз Касатонову-сан на глаза не
попадаться. Не хочу его жалобы снова выслушивать.
***
Хасэгава Сабуро прилетел в Москву рано утром на сверхзвуковом
“Митсубиши-Стар”. Вместо десяти часов полета - успеваешь за пять. В
его годы временем стоит дорожить. Поэтому сразу по приземлении
включился в работу и в офис “Ям-Эн” на вертолете добрался ближе к
одиннадцати вечера. На верхушке небоскреба встречало руководство
филиала и охрана.
Спустившись на лифте на четыре этажа ниже, старик жестом отослал
русских, оставшись с двумя помощниками. Мори Джомей - второй
директор Московской части дзайбацу “Идемицу Косан”. И Хашимото
Никко - отдел внутренней безопасности.
Дождавшись, когда босс головорезов даст знак “чисто”, Хасэгава
спросил:
- Мори-сан, что у нас по проекту “Хиганбана - цветок смерти”?
Есть результаты?
- К моему глубокому сожалению, Хасэгава-сан, пока результатов
нет.
- Пока... Очень интересное слово... Четыре года назад мы
выкупили все, что осталось от независимых лабораторий министерства
обороны Российской Федерации. Четыре пятых интеллектуального мусора
и двадцать процентов наработок по новым прорывным технологиям.
Армированные пластики, уменьшение расхода материалов для
нано-напыления, интересные находки для камуфляжа... Бухгалтерия
выдала прогноз на конец этого года. Мы заработаем около ста
двадцати миллионов дополнительной прибыли, опираясь на
лицензирование новинок или созданные на их основе продукты... И все
это - за исключением обгоревших папок, которые мы пометили как
“Хиганбана”.
Сидевший напротив старика японец склонил голову. Неудача с
поисками материалов разрушенной лаборатории бросала пятно на
безупречную репутацию. Хасэгава тем временем продолжил:
- Если я правильно помню, проект включал в себя модернизацию
человеческого организма для генералитета. Тринадцать лет изысканий
и тотальное фиаско по итогам. Все образцы для испытаний погибли.
Деньги потрачены зря, работавших над проблемой ученых
ликвидировали, чтобы не достались нам.