Постучи в семь дверей - страница 14
Я была согласна с баронессой: уметь оказать себе или другим первую помощь – важный навык.
Мы отошли довольно далеко от остальной компании, когда баронесса внезапно сменила тему.
– Значит, ты уверена, что с Марьяс в твоём мире ничего плохого не случится?
– Не совсем так. Плохое может случиться везде, но уверена, что ей окажут помощь.
– Да, конечно, неприятности молодых девушек караулят на каждом шагу и у нас тоже, а там она совсем одна...
Баронесса вздохнула и прослезилась. Но постаралась взять себя в руки и продолжила расспросы:
– Я хотела спросить ещё вот о чём. При детях говорить о таком неприлично, поэтому спрошу сейчас, пока их рядом нет. Марьяс ведь не замужем и ребёнок у неё внебрачный. Как у вас отнесутся к этому?
– Спокойно.
Баронесса даже остановилась, чтобы убедиться, что я её не обманываю.
– То есть позорить Марьяс никто не будет?
– Нет, не будут. Мало ли что могло случиться с девушкой. Все с уважением относятся к решению женщины родить ребёнка.
Баронесса глубоко вздохнула и какое-то время шла молча, обдумывая мои слова. Потом спросила:
– А малыш?
– Что – малыш?
– На нём будет клеймо незаконнорожденного.
– Вот уж чего точно можно не бояться. Когда-то давно у нас тоже этому придавали значение, но теперь – нет. Не скажу, что ему или ей будет просто, но не из-за этого. Что бы не случилось, малыш точно выучится, найдёт работу и всё будет зависеть от него самого.
– Тогда понятно, почему Марьяс ушла в твой мир.
Дальше мы шли молча и сами грядки баронесса показывала без вдохновения, предложив прийти сюда ещё раз завтра. Я понимала, что она продолжает обдумывать мои слова. И точно! Когда мы повернули назад, баронесса внезапно сказала:
– Рада, что моя дочь избежит в твоём мире позора из-за своей ошибки, но я попрошу тебя не рассказывать такие вещи при моих дочерях. Им не стоит знать о подобных вольностях.
– Хорошо, не буду.
Это стало ещё одним подтверждением, что о моей прошлой жизни и мире стоит рассказывать с осторожностью, иначе сочтут, что я пропагандирую разврат, да ещё и сама такая же. И кто знает, какие наказания тут в таком случае приняты, если за измену мужу здесь запросто убивают и все считают такое варварство правильным.
После прогулки Дикки проводил меня к своему учителю, который взялся проверять мой дар. К счастью для меня, он не применял таких радикальных способов, как брат Феофаний, не бросался смертельными заклятиями, а просто просил показать, что я умею.