— Ш-шайзе! — вдруг вскрикнула
Ребекка, резко останавливаясь посреди опустевший улочки — жители
отсюда уже сбежали, оставив лишь несколько затоптанных и
покалеченных тел.
Выругался и я. И только сейчас
вспомнил, что Анубис говорил о том, что меня сверху ждет трое
богов. Третьего пока не было — но и двое перед нами выглядели
внушительно.
Ломая стену, с неба приземлилась
первая богиня. Аура силы рядом с ней не давала в этом усомниться;
это была юная худощавая девушка, полностью нагая — не считать же
одеждой декоративный клочок ткани размером с носовой платок и
змеящиеся по голеням браслеты. Длинные — ниже пояса — черные волосы
рассыпались по плечам, глаза блестели отражением мрака преисподней.
Богиня была совершенно сложена — подтянутая фигура идеальных
пропорций с небольшой, но высокой грудью и крутыми бедрами. Она
была бы невероятно красива, если бы не глаза — полностью черные,
пугающие, и увенчанные лезвиями острых перьев широкие крылья —
держащиеся на уродливых костяных наростах от запястий до самых
плеч.
Пронзительно закричав, Нехмет —
египетская богиня-стервятник — ринулась в атаку. Слева, опаздывая
от ее ритма лишь на мгновение — разрушая небольшую пристройку,
появилась не менее внушающая противница — женщина-змея,
передвигающаяся на толстом хвосте. На ней из одежды был только
золоченый декоративный доспех, едва закрывающий — даже больше
подчеркивающий — неестественно огромную грудь, и золотой же обруч,
сдерживающий ужасающую прическу из жуткой шелестящей массы. Уаджит
— богиня-змея.
Обе они — женщина-змея и
женщина-стервятник — являлись частью египетского пантеона, будучи
опорой трона фараона; царская тиара в короне повелителя Верхнего и
Нижнего Египта.
Не верховные боги. Но боги — и сразу
двое. Нам за глаза хватит.
— Беги! — пронзительно закричала
Ребекка, заливая всю мостовую перед нами зеленой скверной,
телепортируясь рваным росчерком — вспухая чередой атакующих
заклятий — исчезая лишь в последний миг перед тем, как землю в том
месте, где она только что находилась, взрывало удивительной силой.
Ломая пространство скольжением, я ушел от атаки гарпии — удар ее
когтей, казалось, смял саму сущность вокруг и сам дополнил
очередную ядовито-зеленую стрелу Ребекки файерболом.
Нехбет лишь раззявила ротик:
удивительно красивый в закрытом виде и пугающий, полный острых
клыков — в раскрытом. Ее визг разметал стену здания за моей спиной,
растирая в пыль, и сдул как не бывало ядовитую стрелу Ребекки. Мой
файербол, на удивление, ломающего реальность крика
богини-стервятника даже не заметил, ударив девушку-птицу,
исчезнувшую во вспышке.