— Простите, если все вам испортила. Но я не очень умею
играть в игры, правила которых никто не удосужился мне объяснить,
господин...
— Мое имя сейчас не важно. Торговец обвиняет вас в
краже.
— Какой торговец?
— Мастер золотых дел одной из лавок Верблюжьего рынка.
— Я не заходила в такие лавки.
— Мы исполняем свою работу, госпожа, и отведем вас к судье,
который рассмотрит жалобу. Ваша сестра спустится к нам?
Она могла бы спорить. Но сомневалась, что это поможет.
— Хорошо. Я ее приведу.
— Нет! — быстро сказал
лысый. — Оставайтесь, пожалуйста, с нами.
— Боитесь, что я сбегу? Найду еще один меч? Уничтожу
украденное? Моя сестра слепа. Она не сможет спуститься без чужой
помощи. Если не доверяете — сходите за ней сами. Вы
окажете мне услугу.
— Нэрзи. Проверь. Если она и вправду слепа, не тревожь
ее.
Второй солдат, все это время молчавший, посмотрел на Шерон, и та
сказала:
— По лестнице. Второй этаж, направо.
Он вернулся довольно быстро:
— Слепа. Кто ее так изуродовал?
— Злые люди, — сухо ответила Шерон.
— Пойдемте, госпожа. Судья ждет.
Если кто ее и ждал, то точно не судья. Что же. Скоро она это
узнает.
Появилась Агсан с подносом, на котором стояли стаканы с водой и
чашки с горячим маслянистым кальгэ, пахнущим кислыми ягодами и
пряным земляным орехом.
— Мне надо уйти, — сказала
Шерон. — Ничего не бойся. Позаботься о Бланке. Ты знаешь,
где лежат деньги, и справишься. Обещай мне, что останешься, пока я
не вернусь.
— Обещаю, — прошептала девочка, зло посмотрев на стражников. —
Обещаю.
В конце битвы, когда соленый ветер выедал глаза выжившим, а
они плакали, Темный Наездник оставил своего коня и встал в строй с
теми, кто был за него, облегчая боль и даря надежду, которой не
было. Так они и встретили Шестерых и волшебников, что пришли к ним,
спустившись с холмов. И так кончилась эпоха. А быть может,
началась.
Забытые легенды мифа. Фрагмент, найденный в замке
Аранта
— Сюда? Хорошо, милорд Эрег... простите, милорд Эрек.
Эрек да Монтаг, младший, а теперь и единственный сын владетеля
Горного герцогства, в последнее время не любил семейное прозвище,
которым наградил его старший брат, исковеркав имя на старокарифский
манер.
Эреку оно не нравилось. Э-ре-го. Го-го-го. И-го-го. Старший брат
в детстве часто над ним подшучивал, и обычно все заканчивалось
идиотским лошадиным ржанием. Эрего-го, мальчик-коняшка.