Голем внушительно погрозил ей
пальцем:
- Я лишь хочу, чтобы ты ответственно
подошла к профессии твоего деда. Мало знать поверхностные детали,
надо досконально разбираться во всех тонкостях и хитросплетениях
пиратских традиций. Именно на этом стоит наша история. Если так
небрежно относиться к ним, ни один пиратский капитан не подаст тебе
руки. Или крюка.
- Я читала Кодекс, - пробормотала Алая
Шельма, возвращаясь от насыщенного красного цвета к
светло-вишневому, - Вчера два часа и сегодня час.
- И по-прежнему путаешь угловую петлю
с фламандской[11]? А марсель считаешь
слишком нежным, чтобы полоскаться на реях[12]?
- Я не виновата, что этот Кодекс писал
человек, у которого в голове пусто, как в трюме старого клипера! -
огрызнулась капитанесса, явно ощущая себя не в своей тарелке и
смущенная подобным поворотом, - Там идиотские слова и совершенно
архаичные понятия. Современному человеку невозможно это изучить в
один день. Но я учу и, знаешь ли, делаю успехи!
- В этом я уверился еще третьего дня,
- пробормотал дядюшка Крунч, - Когда Корди доложила тебе, что видит
брандвахту[13]. Ты приказала отправить ее
обратно на камбуз и подать взамен хороший ростбиф.
- Ты всегда останешься ворчливым
наглым стариканом.
Абордажный голем издал тяжелый,
исполненный укоризны, вздох.
- Я только надеюсь не дожить до того
дня, Ринриетта, когда ты прикажешь открыть к ужину кингстоны,
решив, что это сорт белого вина.
- Это все?
- Еще нет. Кроме того, ты слушаешь
слишком легкомысленную музыку, которую не пристало слушать капитану
пиратского корабля. Все эти фривольные песенки, либретто, куплеты…
Тебе стоит привить хороший вкус! Что-то классическое, выдержанное,
вроде «Баллады о черном ките» или «Ржавый Тесак» или...
Алая Шельма насупилась, ковыряя пол
каюты квадратным носком ботфорта.
- Кажется, ты озаботился всеми сторонами моего капитанского
развития.
- Не ерничай, Ринриетта, - поучительно произнес голем, - Я
забочусь лишь о том, чтоб ты во всех отношениях стала образцовым
пиратским капитаном. Будь уверена, твой дед хотел бы этого. И ты
должна стремиться оправдать его ожидания, иначе никогда в жизни не
отыщешь Во…
- Дядюшка!
Она метнула в голема такой взгляд, что тот пошатнулся, как от
попадания восьмифунтового ядра.
- Ох, прости, Ринриетта, чтоб у меня язык приржавел… Я не
нарочно, просто вспомнилось не к месту.