- Ну вот, ты видел? Опять, - Габерон
вздохнул, покосившись на Тренча, - Она опять ищет виновных и,
разумеется, их находит. Разумеется, во всем виноват старый добрый
Габби. Как всегда.
- Ты чертов главный
канонир!
- Да, но все-таки это не говорит о
том, что непременно виновен я. Есть, знаешь ли, ситуации, когда
что-то происходит без злого умысла, само собой. И здесь именно
такой случай. Полагаю, это можно считать неудачным стечением
обстоятельств. Может, я не какой-нибудь баронет, не дослужился до
капитанского патента и все такое, но я не потерплю, чтобы меня
попрекали какими-то порочащими меня наветами!
- Габерон!
Тот вздохнул.
- Это все из-за крема.
- Что?
- Мне надо было намазать руки кремом.
Сама знаешь, на больших высотах от влажности трескается кожа, я же
не хочу ходить с руками как у старой прачки…
Алая Шельма сделала по направлению к
старшему канониру один короткий шаг. И Тренчу очень не понравилось
то, как ее рука, нервно дрогнув, легла на рукоять
кортика.
- Ты мазал руки кремом, пока мы
загоняли корабль и готовились к абордажу?
- А что мне оставалось делать?
Просигналить им и попросить подождать пару минут? К слову, раз уж
речь зашла о сигналах, твое владение гелиографом оставляет желать
лучшего, - вставил главный канонир, сохраняя оскорбленное выражение
лица, - Если хочешь знать, ты передавала полнейшую белиберду. Я
даже удивлен, что нас приняли за пиратов, а не за кочующий
цирк!
Но Алая Шельма не позволила сбить себя
с курса.
- Ты мазал руки чертовым кремом, сидя
за пушкой? Габерон, якорь тебе в задницу!
- Нечего так кричать, ты не на
мостике… Ну да, я подумал, что большой беды не будет, если я
отвлекусь на секунду от твоего драгоценного корабля. Выдавил на
ладони крем, а пальник[16] поставил аккуратно у
стенки…
- Ты поставил пальник у стенки? Просто
поставил горящий пальник, сидя возле пушки?
Он поднял ладони, картинно прикрывая
грудь:
- Эй! Кто мог знать, что он
соскользнет?
- Любой, у кого в голове больше
мозгов, чем у сушеного хека! – взвилась капитанесса, - Ты вообще
соображаешь, с чем имеешь дело? Удивительно, как ты еще не
додумался закурить в крюйт-камере!
- Вот еще! – фыркнул главный канонир,
- К твоему сведению, я не курю. Ты когда-нибудь видела зубы
курильщиков?..
Капитанесса тяжело дышала. Как если бы
провела последние несколько минут в гуще абордажного боя, скрещивая
саблю с превосходящими силами противника и глотая горький,
пропитанный порохом, дым. Без сомнения, канонир знал ее слабые
точки и умело брал прицел. Чувствовалось, что ему не впервой
подтрунивать над капитанессой. Но Алая Шельма удивила Тренча. В тот
момент, когда она, по его расчетам, должна была окончательно
сорваться, предводительница «Воблы» внезапно взяла эмоции под
контроль. Порывистость движений пропала, глаза прищурились, взгляд
сделался холодным, пристальным, а кожа стала приобретать обычный
цвет. Теперь она вновь была пиратом – уверенным в себе, сдержанным,
с истинно капитанской льдинкой во взгляде. Той особенной льдинкой,
о которую разбиваются так и не высказанные слова, а руки машинально
пытаются вытянуться по швам.