Аня вглядывается в сине-белое здание, вопросительно кивает мне. Киваю в ответ, подтверждаю.
- Приехали, - выключаю музыку. - Пойдем. Нам сюда.
ОНА
Гостиница.
В голове туман, но не настолько, знаю, как вилку держать, как ходить, разговаривать, и чем занимаются в номерах мужчина и женщина - знаю тоже.
- Отвези меня домой, - прошу. Сгребаю волосы назад с горячего лица, когда он открывает для меня дверь.
Он стоит на улице. Темнеет. И снаружи все смазано слегка, как обычно бывает в сумерках, но его фигуру я вижу четко.
- Если бы я знала, что ты такой, - ерзаю по сиденью, тело ватное, - то я бы вообще с тобой никуда не поехала.
- Ты и так со мной ехать никуда не хотела.
Его лицо приближается, он нагнулся. Встречает мой взгляд, улыбается. Или мне мерещится в темноте эта улыбка, странная, запускающая дрожь, будто он на кнопку нажал какую-то. На его рот смотрю и теряюсь, как мы тут оказались, мы собирались в клуб...но отпечаток его губ на моих в подкорку врезался, я ещё ни разу не целовалась.
Ни с кем, никогда.
Слышу тело свое или меня просто пошатывает, но я заваливаюсь вперёд.
И чувствую это снова.
Его губы и мои, вплотную.
Секунду или две, или три на отрезке вечности, его рот сжат, и это не поцелуй, но он не отстраняется, мы словно зависли.
- Аня, - выдыхает он. Плеч касаются его руки, отодвигают меня. Спускаются ниже до локтей, ещё ниже, обхватывают талию, он тянет меня наружу. - Маленькая, ты напилась. А ещё без обуви, грязная.
Он подхватывает меня, ногой закрывает дверь.
- Я сниму номер, ты примешь душ и выспишься. Машину твою тоже сюда пригоню. Утром встанешь и подумаешь о своем поведении.
Меня никогда раньше на руках не носили, только в детстве.
А он несёт, к дверям гостиницы.
Носом тычусь в его шею. Он чем-то вкусным пахнет, не разберу никак, рецепторы забиты, может, он прав, я нетрезвая, но его кожа, горячая и пряная, этот запах кружит меня сильнее всего того хоровода, той карусели, что спиртным вызвана.
И что не так с моим поведением?
Все это делают, встречаются с мальчиками, целуются, радуются и как порхают бабочки в животе знают, переживают и плачут, они полной жизнью живут, им весь спектр эмоций доступен.
Всем, кроме меня.
Самое страшное мое переживание - опоздать на трапезу с отцом, а потом полчаса выслушивать, что дисциплина - залог успеха.