Роман подошел к подружкам и с улыбкой
достал из-за пазухи куртки маленького крольчонка. Елисеева первая
умиленно запищала и, отбросив складывать салфетки, протянула руки,
чтобы взять животное.
̶ Уи-и-и, какой милый! ̶ она прижала
крольчонка к груди и погладила перепуганного пушистика, который
спрятал нос у нее подмышкой. ̶ Мой бы Костик с ума сошел от
счастья, он уже несколько месяцев выпрашивает у меня зайчика.
̶ Ну, этот скорее всего вымахает до
размеров кабана, ̶ с досадой вздохнула Тоня, ̶ а так можно было бы
выкупить его у Палыча.
̶ Нет, мне декоративный нужен.
Ксюша подняла крольчонка, поцеловала
его в мордочку и проговорила:
̶ Ну какой же он милый! Смотри, даже
не боится. Сердце колотится, но виду, что страшно не подает.
Роман наблюдал за девушкой, не
отрывая глаз и завидуя животному. Его пульс подскочил, как и у
кролика, но он старался держаться спокойно.
̶ Ну вот как в тебя не влюбиться? ̶
Ксюша снова чмокнула крольчонка и обняла. ̶ Такой лапочка.
̶ Похоже, что он уже влюблен в тебя,
̶ не удержался Бочаров и поймал смущенный взгляд Елисеевой.
̶ Вы о ком? ̶ Тоня переводила
удивленный взгляд с Ромы на подругу. ̶ Я надеюсь, о кролике?
̶ О кролике, о кролике, ̶ вздохнул
Бочаров и опустил глаза в пол.
Ксюша продолжала тискать крольчонка,
а Рома, разглядывая ее, становился все задумчивее и задумчивее. Он
никак не мог покинуть дом, ему так нравилось наблюдать за
Елисеевой, такой нежной и ласковой.
Тоня отвлекла Бочарова от мыслей и
помахала салфеткой прямо перед его носом:
̶ На, вытри слюни, продюсер, ̶ в ее
взгляде искрилось озорство, ̶ сейчас на ковер капать начнут.
Эйнштейн тебе не простит.
Хм, кажется, кое-кто уже рассказал ей
подпольное прозвище Палыча.
Тоня встала рядом с Ромой, делая вид,
что помогает открывать банки с соленьями.
̶ Когда я возвращался, был на сто
процентов уверен, что она не захочет меня видеть, ̶ сказал он
вполголоса.
̶ Почему ты так решил? – удивилась
Беляева.
Рома пожал плечами.
̶ Тебе не кажется, что вам обоим пора
поговорить? Она постоянно спрашивает о тебе, ты о ней. ̶ Тоня
забавно нахмурила носик и ворчливо добавила: ̶ Нравятся друг другу,
а мозг выносят мне.
̶ Ну, прости нас, свитер на
ножках.
Бочаров снова метнул задумчивый
взгляд на Ксюшу, понимая, что Беляева права. Им с Елисеевой уже
давно пора поговорить.