По пути он не встречал людей, разве что кур, которые бегали то
тут, то там.
Староста Вилфред стоял на развилке рядом с обелиском серого
цвета, неподалёку от него что-то обсуждала группа из трёх игроков.
Николай завязал разговор с НПС.
— Добрый день
— О-хо-хо, впервые вижу игрока-старца, прям как я!
Николаю не нравилось слово «старец», но он не стал акцентировать
на этом внимание, вместо этого он расспросил старосту о Загоде.
Оттолкнув Вилфреда, в разговор вторгся один из игроков с
внешностью близкой к неандертальцу.
— Деда. Ну и имечко ты себе выбрал. Мы с ребятами хотим взять
квест на сопровождение торговца в ближайший город. В этом забытом
Богом месте делать нечего. Друзья рассказывали, что в городах
награды гораздо сочнее. Погнали с нами, а то мы тут уже неизвестно
сколько стоим, да на этого бесполезного НПС пялимся.
— Я хотел бы остаться пока в деревне.
— Ты что, не слышишь, что тебе говорят? Активируй обелиски, если
ещё не сделал этого, да потопали отсюда с нами! Нет тут больше
ничего. Пусто.
На этих словах говорящий подошёл и похлопал Николая ладонью по
голове, а его дружки неподалёку захихикали.
«Думаешь, нам бы потребовалась помощь новичка вроде тебя, если
бы не требования квеста. Ты, старик, явно в господство не играл,
зачем только в эту игру припёрся?», — вопрошал один из дружков
бугая.
«Молодые люди, оскорблять человека и одновременно просить его о
чём-то — не самая лучшая затея. Настоятельно рекомендую
пересмотреть своё отношение к окружающим людям», — порекомендовал
деда.
Ребята переглянулись, а затем разразились хохотом. Тот, что
стоял всё это время молча, стал угрожать Николаю.
— Мы же можем и накостылять тебе, дедуля, а затем силой
заставить взять с нами квест после воскрешения.
— Не можете. Мне известно о безопасных зонах.
— Не будешь же ты вечно находиться здесь.
— Вечно и не нужно, достаточно дольше, чем три балбеса, которые
пытаются меня принудить. Уж я-то даже в этой деревеньке найду, чем
себя занять, в отличие от бабуинов, которым мозга хватает разве что
на поимку детёнышей кабанчиков.
На этих словах старик изобразил искусственно натянутую улыбку на
лице, а затем ушёл исследовать поселение. От злости у бугая
выступила вена на лбу, а его прихвостни начали бессмысленно
раскидываться нецензурщиной, расплёскивая свою слюну по округе.