И очень доходчиво…
— Я пустышка? — взглянул я на свои ладони.
Саконский и Милан встали с дивана, подошли ко мне и посмотрели,
как на недоразумение.
— Объясни нормально, Кислый, — потребовал объяснений мой
туповатый товарищ.
— Рассказывай, Ром, — настоял мой брат.
— Хорошо, разъясню вам. Коротко и ясно? Или со всеми
подробностями? — предложил менталист два варианта.
— Давай попроще, — ответил я за всех.
— Амнезия лишь блокирует доступ к воспоминаниям, но никак не
стирает их. Воспоминаний, как таковых, у Стефа больше нет… — с
сочувствием сообщил Роман, — такое бывает лишь в двух случаях: либо
Стефану подменили мозги на чистый вариант, что скорее всего
невозможно, с нашим-то уровнем нейрохирургии, либо последствия
атаки сильного менталиста, что тоже, очень, чертовски маловероятно.
Воспоминания выдрали с корнем, на это не способен ни один, даже
самый сильный менталист. Чтобы украсть у человека хотя бы часть
памяти, требуется очень много маны, сил, знаний и практики. Вот я,
например, на такое даже не способен…
Пытаешься отвести от себя подозрения?
«А ты что, уже в подозреваемых меня записал?».
Извини, я не это имел в виду. И вообще, хватить лезть ко мне в
башку!
— То есть, сделать ты ничего с этим не можешь? — Милан опустил
голову, крепко сжал кулаки и прикусил губу.
— Нельзя восстановить то, чего нет. Мне жаль, Мил, — Роман
виновато отвёл взгляд, а его ворон, Таламус, в ту же секунду
растворился в воздухе.
— Вот дерьмо! Еб***чие Вербицкие, сука! — Саксонский чуть не
пробил кулаком стену со злости. Он весь заискрился, как бы гроза
прямо здесь не началась!
— Вербицкие не менталисты, но отменять того факта, что они могут
быть причастны, - никак нельзя, — рассудил Роман, разводя
руками.
Парни чего-то совсем приуныли, а я сижу на кушетке, спокойно
хлопаю глазами, потому что мне пофиг. Нашли из-за чего так
расстраиваться. Иногда просто стоит начать всё с чистого листа!
Правильно говорю?
— Мы там вроде кофе собирались пить. Кончайте ныть, хлюпики, —
вернул я их в реальность.
— Точно! Кофе должно быть быть готово. Милан, тебе кофе с
коньяком? — спросил Роман
— Без, — кажется, брат приободрился.
— Без коньяка? — уточнил менталист.
— Без кофе!
Кисловский Роман Артурович — единственный наследник банкирского
рода, входящего в «Золотой квартет». Что такое, собственно,
«Золотой квартет», я и сам до сего момента не знал. О себе и о
многом другом, мне поведал менталист, посредством копирования и
передачи памяти. Как удобно! Вот только жаль, что передавать можно
далеко не всю информацию и лишь в небольшом количестве за раз.