Так вот, забавно получается. Квартет представляет из себя четыре
главенствующих в городе семьи. В него входят: моя семья, Сабуровы —
а ля вояки, на наших плечах военное дело; Саксонские —
промышленники; злосчастные Вербицкие — фармацевты, за ними вся
медицина в городе; Кисловские — банкиры, самые богатые в молодости
и самые бедные в старости… Грешат деньгами лет до пятидесяти! А
потом уходят в монастырь! Что за чушь? Мне не понять.
За сеанс я узнал достаточно много, сейчас мне пригодится любая
информация об этом мире. А вот моему брату, кажется, уже ничего не
понадобится.
— Покойся с миром, милый друг, — Роман сложил руки Милана на
груди и перекрестился, — да приидет царство небесное.
Нет, он не умер, просто уснул, потому что придурок выжрал
пол-литровую бутылку коньяка в одно горло. Учебный день для него
можно отменять. Мы с Саксонским хорошенько посмеялись над этим
зрелищем, допили кофе и стали собираться на пары.
— БЖДМ позади, предлагаю отметить это, Сабуро, — потянулся
Саксонский.
— Вань, только не говори, что ты предлагаешь впасть в
алкогольную кому вместе с Миланом?
— Извините, господа, спиртные напитки у меня кончились. Могу ещё
кофе плеснуть, — развел руками Роман.
— Спасибо, уважаемый, — я подошёл к Кисловскому и крепко пожал
его руку, — но, кажется, нам пора.
— Не вопрос, за Миланом я пригляжу, не переживай, — улыбнулся он
во все белые зубы, среди верхнего ряда которых, затесался один
золотой…
— Спасибо, слушай, это, — перешёл я на шёпот, — то что вы после
пятидесяти лет в монастыри уходите, это правда?..
— Кхм, понимаешь ли, Стеф… — прошептал он, — деньги созданы не
Богом и не людьми. Они созданы Дьяволом, чтобы сеять раздор.
Владение огромными деньгами и управление ими, — это грех. Грех,
который рано или поздно придётся искупить.
— Что ж, понятно, за сим откланяюсь, господин Кисловский… Нам с
господином Саксонским срочно нужно на пары, не то ему прогул
поставят, маменька потом дома до слёзок ругать будет.
— А-а-А-а?! — недовольно крикнул Саксонский с другого конца
комнаты.
— Не кричи, люди спят, — это я про Милана, не про Аркадия.
Кстати, не забыть бы про него.
— Удачи вам, джентльмены, — на прощание, Кисловский подобающе
поклонился, да широко ухмыльнулся. Каков харизматик!
Легким пинком я разбудил своего фамильяра, тот немного поворчал
на меня, как свин старый, и пошёл следом. Вскоре, мы уже
смешивались с толпами других студентов-аристократов.