Ни уважение к нашему двору, ни уважение к нашему веку не могут заставить меня поверить, будто природа человека изменилась, но отрицательное отношение к общественной свободе у нас, как и у наших предков, осталось уделом единиц, и в то, что при благоприятных условиях не будет предпринято попыток хотя бы частичного изменения нашего строя. Попытки изменить его, естественно, будут различны в зависимости от времени и обстоятельств. Ибо амбиции, хотя всегда стремятся к одной и той же цели, не всегда используют одни и те же средства и решают одни и те же задачи. Многие приемы древней тирании истерлись в труху, а остальные вышли из моды. Кроме того, немного найдется политиков, столь топорных и неумелых в своем деле, чтобы попадать в те же ситуации, что оказались фатальны для их предшественников. Желая ввести очередной безосновательный налог, власть конечно же не станет поступать с ним, как с «корабельными деньгами». Понятно, что в наше время никто не станет угнетать народ, расширяя «лесные законы». А когда мы, к примеру, слышим о ненасытности властей относительно урезания частных прав, то не думаем, будто они начнут взыскивать с богатой дамы две сотни куриц за право возлечь с собственным мужем2.
У каждой эпохи свои нравы и своя политика, на них основанная. Нельзя бороться против сформировавшегося и работающего строя теми же способами, что использовались при попытках удушить его в колыбели или препятствовать его развитию на первых шагах.
Против существования парламента, к моему удовлетворению, никаких действий не предпринималось с самой революции. Каждый должен понимать, что в самых непосредственных интересах двора – поместить между министрами и народом какого-нибудь посредника. Господа из Палаты общин также заинтересованы в поддержании своей части этой посреднической функции. Как бы они ни торговали своими голосами, у них никогда не будет зарплаты и права наследования своего положения. Соответственно, те, кто известен своей готовностью угождать желаниям двора, оказались самыми рьяными поборниками установления вертикали в Палате общин. Когда же они узнали, кто будет использовать эту вертикаль и как, то сочли, что ее не стоит ограничивать. Конечно, противники нашего строя всегда желают, чтобы Палата общин, полностью от них зависимая, могла бы по своей прихоти изменять народные права. Однако вскоре стало понятно, что формы демократического правления вполне сочетаемы с целями правления деспотического.