– Вы замужем?
– Нет, мой муж нас бросил, когда Пете два месяца было. Ушел к другой, – добавила она тише.
– Да он просто был дурак, если ушел от такой женщины, как вы, от такой красавицы!
– Ну что вы, что вы! Вы меня в краску прямо вогнали.
– Извините, но вы и вправду очень привлекательная женщина.
– Спасибо, – ответила Лена в полном смущении.
– Сейчас, Леночка, – можно я вас так называть буду? Спасибо, – не дождавшись разрешения от нее, сказал Петров. – Я возьму у вас показания. Потом я вам позвоню. Какой у вас, кстати, номер?
Лена робко и все еще смущаясь, назвала номер.
– Спасибо, я вам обязательно позвоню и не только по долгу службы. До свидания.
– До свидания, – сказала Лена.
– До свидания, дядя-милиционер! Приходите еще! – закричал из коридора Петя.
– Пока, малыш, увидимся! – крикнул в ответ Петров из темноты, спускаясь к выходу.
***
«Так, – рассуждал Димка по дороге домой, – Розенштейна убрали. За что – это еще вопрос. Но как получилось так, что я чуть было не влип? О моем приходе к Розенштейну знал только Вовка Сенчуков, стало быть, это он меня сдал. Почему? Какую цель он преследовал?. Черт меня побери, действительно, за те два года, пока я был в армии, весь город стал абсолютно другим – бандитским. У меня плохое предчувствие, какая-то тревога на душе. В этот раз все будет очень не просто. Ладно, Вова, Бог тебе судья!»
Рассуждения Димки прервал голос Чичена, который сидел в поджидавшей Димку машине:
– Э, братышка, ты не забыл там ничего? – сказал он, высунувшись в окно.
– Да не забыл я, не забыл, отстань, – раздраженно ответил Димка, – продолжая идти к подъезду в и занятый своими мыслями.
– Э, да ты чо, короче?! Зубы скалишь, падла, за грубость лаве прынэсошь завтра, понал? В то же время, а не то… – и Чичен опять сделал движение рукой по своей шее.
Димке хотелось дать в зубы этому гаду, но он сдержался.
– Еще не время, – сказал он вслух.
– Э, чо ты там нэсешь, а? Тэпер всо – лаве прынэсошь сэгодна, ты мэна понал?
– Да пошел ты. … – выругался Димка.
Тут Чичен выскочил из машины и выхватил нож, которым попытался задеть Димку. Но хорошая реакция Димки спасла его от смерти— он увернулся и только на левой щеке осталась глубокая рана. Димка схватился за щеку левой рукой, и сразу рукав белой рубашки стал красным от крови, кровь капала на асфальт. В глазах у него потемнело от боли и гнева и, поддавшись сильному искушению, Димка потерял контроль над собой.