Шорох в темноте огромного дерева, свисающего на край остановки, остановил его смешок.
– Кто здесь?! – громко по-немецки произнес он.
Из-за ветвей показалась женская фигурка в вечернем платье до колен.
«Видимо, я спугнул эту птичку со скамейки».
– Guten Abent – миролюбиво произнес он.
– Я не говорю по-немецки…
– Нормально… Привет… ты и по-русски говоришь с акцентом. Не бойся, я сам, видишь, раненный… Ты откуда здесь под дождем?
Она вышла к остановке на свет.
«Ей около тридцати, хотя можно принять за подростка, если снять платье и убрать странную пирамидку из волос… Снять платье! – да это в твоем репертуаре, но похоже она еще более в дурацкой ситуации, чем ты» – рулил внутренний голос.
…Он согласился с ней, что немецкие мужчины – странный народ, при всей природной аккуратности, они могут внезапно стать абсолютно негалантными. Пригласив ее на вечер, немец напился, как shcwein, и ей пришлось сбежать из домика и незнакомого места, телефон разрядился, а номера, которые мы помним всегда, впитав их с молоком матери, начинаются с нуля – 01, 02, 03 и так далее. Хотя сейчас общая служба 112, но это не тот номер, по которому сейчас окажут помощь. Он предложил себя в качестве спасателя.
Обработав раны снаружи, он выпил виски, обработав организм изнутри. А́нника пить отказалась, согреваясь в его шоколадном пледе. Разобрав свою странную прическу, она стала похожа на девочку, испуганную девочку, не спускающую глаз с его движений.
– Да, расслабься ты, мне точно не до тебя… Завтра улетаю в Москву, а видок будто бандитов брал, как Шарапов. Знаешь такого киногероя? Или ты после союза родилась? – он зондировал почву по привычке.
– Я знаю Шарапова, знаю фильм… извините, а можно чаю… – её акцент мелодично плыл по комнате.
А́нника из Эстонии приехала к подруге на праздники познакомиться с ее женихом-немцем. Помолвка удалась, только провожатый оказался не джентльменом.
– Мне 34 года, я всё знаю про советский союз… Мама – русская…
Он не стал добавлять, что, рассматривая ее в пледе, подумал об удочерении – по́шло… ей и так досталось.
Они договорились, что завтра утром, по пути в аэропорт Тегель, он подбросит ее до берлинской гостиницы.
Сон не шел вовсе – в голове калейдоскопом крутились картинки – улыбчивая Хильда из бара, мокрый сиреневый куст, кот Леопольд, бокалы с пивом, офисные коврики, шоколадный плед… Мысленно завернувшись в тот шоколадный плед, он задремал…