- А-а-а,
ясно.
- Так вот, Епанчин
сообщил, что в дом покойного купца, перешедшего в наследство к его
дочери Апраксии, по ночам таскаются всякие подозрительные личности.
Чем они там занимаются, он, дескать, не ведает, но ничем хорошим уж
точно.
- Погоди-ка,
погоди-ка! Ты хочешь сказать, что весь этот дом раньше принадлежал
одной только Хвостовской?
- Конечно, их
покойный батюшка такими капиталами в свое время ворочал –
ого-го-го! При нем Дровяной переулок мог с Тверской запросто
посоперничать: дорогу отборным булыжником вымостил; везде фонари
газовые поставил; околоточному ежемесячно приплачивал, чтобы за
порядком следил; дворников вышколил… А как помер – мостовая
развалилась, фонари сначала зажигать перестали, а потом и вовсе
растащили на металл… А, - он махнул рукой, - не стало хозяина – и
порядок закончился… Захирел переулок, превратился в простую
подворотню, каковых по Москве пруд пруди! Людишки лихие пошаливать
начали: грабили, раздевали, а случалось, и убивали прохожих.
Вообще, после смерти Акакия странные дела в переулке происходить
начали: люди частенько пропадали, особенно дети малолетние… Но то
на цыган грешили, что неподалеку табором стояли. В общем, нехороший
переулок. Но все это не по-нашему – а уже по криминальному
ведомству шло.
- Дед, а
Хвостовская, дочка Акакия, что за фифа была?
- Апраксия-то? –
переспросил Викентий Поликарпович. – Ну-у-у… - задумался старик, -
эффектная была мадама, но со странностями: днем почти никогда из
дома не выходила… А если и появлялась на улице, то обязательно под
зонтиком, да в темных очках, что глаз не видать… Да… - Старик вновь
пошамкал губами. – По малолетству её батенька за границу вывез – в
Лондо̀н. В пансионат какой-то для благородных девиц, все хотел ей
образование хорошее дать… Чтоб не хуже, чем у родовитых
дворян...
- И как,
получилось? – спросил Сергей.
- Про то не знаю,
но училась она несколько лет. Наши-то опера, когда за ниточки
разные дергать стали, выявляя связи, оказалось, что в Англии наша
Апраксия в обществе одном тайном состояла –
«Теософском».
- Секта какая-то,
что ль?
- Ну, можно и так
сказать. - Согласно кивнул старик. – Руководила тем обществом некая
мадама Блаватская – широко известная в мире шарлатанка и
мракобеска: практиковала спиритизьм, магнетизьм и
оккультизьм.