[i], что наиболее точно
характеризовало функции, которые исполнял Томил Шелухин по прозвищу
«Шило» при боярине Микуличе. Сам же Шило любил, когда его называли
тигнарманом[ii]. Выбившийся наверх с
самого дна, деньгами и хлопотами Микулича получивший низшее
дворянство, Шелухин очень гордился своим статусом, трепетно
оберегая выцарапанные потом и кровью, чаще всего чужой,
привилегии.
— Заходи, Томил, — добродушно
разрешил Завид Гориславович, степенно отпивая из синской фарфоровой
чашечки, сто̒ящей по нынешним временам целое состояние, ароматный
чай. При этом на его холеных пальцах блеснули рубинами массивные
перстни. Настроение у боярина было отличное. Война — это
возможности! Даже очень большие возможности, если не отвлекаться на
всякое морализаторство. Слово-то какое противное, сразу видно
эллины придумали, чтобы непотребства свои прикрыть. Имперцев Завид
Гориславович не любил. Нет, скорее даже ненавидел, справедливо
считая подлыми и изнеженными извращенцами, обитающими за гранью
добра и зла. Что, впрочем, не мешало ему проворачивать с эллинами
разные крупные и не очень махинации.
Даже сейчас, когда их государства
фактически оказались в состоянии войны, свои дела с врагами
княжества боярин сворачивать не собирался. Слишком выгодными и
прибыльными они были. Особенно хорошо шла торговля людьми.
Городские трущобы полны отбросов обоих полов, имеющих смазливую
внешность. А имперцы падки на северную красоту и готовы платить за
нее золотом. Правда, действовать теперь приходилось аккуратней,
чтобы не навлечь на себя гнев князя Лобанова или, того хуже, самого
Ингвара Лодброка. Но в данном случае риски оправданы, действует он
через посредников и путаные схемы исключающие связь рода Микуличей
и работорговцев, да и кто будет расследовать пропажи каких-то
бродяжек из трущоб? Смешно даже! Кому нужны эти отбросы, кроме
имперских извращенцев?
— Прибыл груз от эребов, господин, —
доложил советник, — Все как договаривались. Деньги я перевел через
Имперский банк. Товар раскидали по купцам.
— Перед «Оком» не засветились?
«Оком» называли великокняжескую
Службу безопасности из-за изображенного на ее гербе символа.
— Обижаешь, Завид Гориславович, —
самоуверенно усмехнулся Томил.
— А ты не усмехайся, — остудил его
Хозяин, — Княжьи люди работать умеют. А за такую партию отравы, нас
с тобой на корм рыбам отправят. И на былые заслуги не посмотрят.
Что там с портовыми?