Брат умоляюще глядел на мать.
— Ты даже не хочешь дать мне
шанса!
Но светлейшая княгиня лишь печально
покачала головой.
— Я реалистка, сын. И лишь потому
все еще жива. Те Романовы, кто неадекватно оценивают свои силы,
долго не протянут. Реальность такова, что у тебя Опаловый ранг
Потенциала. Пятый из девяти. Крепкий середнячок. Этого достаточно,
чтобы прожить достойную жизнь на гражданском посту, но мало, чтобы
стать по-настоящему эффективным магом. Даже в моем роду, роду самих
Романовых, случаются генетические сбои и рождаются слабые маги...
Это невозможно предугадать!
— Но я смогу развить свой ранг! — не
сдавался Виктор.
— Допустим. Редко кому удается
перепрыгнуть выше, чем на одну ступень. Вместо Опалового станет
Рубиновый, если повезет...
— Но этого мало, сын, — кивнул отец.
— Я развил Потенциал с Рубинового до Сапфирового, и это стоило мне
многолетних тренировок. Я работал над этим с четырнадцати до
двадцати лет! Но даже Сапфировый ранг не помог мне удержаться при
дворе. Быть может, не реши я во что бы то ни стало стать сильным
магом, последствия той трагедии не коснулись бы нашей семьи... У
всех вас сейчас могла бы быть совсем другая жизнь.
Я сделал глоток остывающего чая.
— Что сделано, то сделано, отец.
Если нам предоставили возможность очистить репутацию путем
достижений в этом Специальном корпусе, то отвергать ее тоже глупо.
Так что я предлагаю свою кандидатуру.
Разумеется, у меня во всем этом был
шкурный интерес. Если я прав, то Специальный корпус должен вывести
меня напрямую на Искажения. Я смогу получать их энергию, добуду
противоядие для Тани, приведу Чуфту в порядок и наконец-то сделаю
ее нормальным боевым помощником, а не летающим говнометом...
Но светлейший князь мог дрогнуть и
поддаться уговорам Виктора. Все же старший сын есть старший. Они
всегда были духовно ближе друг к другу. Авторитет матери со счетов
сбрасывать нельзя, но по закону решение будет за главой рода.
И если я как-то и могу склонить чашу
весов в свою сторону, так это делом. Нужно продемонстрировать свои
способности, чтобы светлейший князь своими глазами увидел, кто
здесь воин, а кому протирать штаны в зале собраний.
— Я должен подумать, дети, — наконец
сказал отец. Было заметно, что споры здорово его утомили. Что он не
хотел принимать это решение — ведь он любил обоих сыновей и не
хотел отпускать в Петербург ни Виктора, ни меня. Иоанн Карлович
хлебнул достаточно горя и понимал, какой прием ждет его детей.
Совет регентов отлично постарался над очернением нашей
репутации.