Черкасов уставился на троицу.
— Вы уже с ними разговаривали?
— Нет, пока не довелось.
— Тогда, быть может, есть смысл
сделать это сейчас?
Я с сомнением взглянул на княгиню.
Информация, которой могли поделиться пленники, может быть
использована Черкасовым лично или его начальством. А вот против нас
или в нашу пользу — еще не ясно.
Но матушка решила разыграть карту
законопослушной подданной.
— Ты хочешь составить протокол? —
спросила она, глядя на экспедитора.
— Вам все равно пришлось бы заявить
о нападении…
— Разумеется. Но давай договоримся о
том, что сперва я взгляну на документ, и лишь затем ты отправишь
его своему руководству.
Черкасов с готовностью кивнул.
— Я в любом случае здесь не затем,
чтобы раскрывать ваши тайны и лезть в жизнь вашей семьи, Анна
Николаевна. Дело в том, что это уже не первое нападение на
дворянский род. В течение последних трех месяцев мы получили
несколько заявлений…
Мы с матерью переглянулись.
— На кого нападали? — строго
спросила она.
— Я не имею права…
— Женя, черт возьми!
Да, матушку и этого товарища явно
связывало что-то в прошлом. С ним она держалась как со старым
товарищем. Было удивительно видеть светлейшую княгиню с такого
ракурса. Обычно матушка держалась отстраненно и подобных
фамильярностей себе не позволяла.
Экспедитор обреченно вздохнул.
— За три месяца поступили заявления
от графа Безбородко — напали на его дочь, напали на младшего сына
князя Одоевского, сына графа Ламздорфа, княжну Ефимовскую… Теперь
вот на вас…
Я хмыкнул. Немало. И все фамилии на
слуху в Петербурге и за его пределами. Все Дома — довольно сильные,
там хорошая наследственность по линии Потенциала.
— Жертвы были?
— Только ранения, — покачал головой
экспедитор. — Все смогли отбиться. Чаще всего при них были
одаренные охранники или сильные представители старшего поколения
семей. Поэтому преступники не преуспели. И все покушения были
чем-то похожи на ваши. Все совершалось исподтишка. То бросят
гранату с отравляющим газом, то заложат взрывное устройство…
— Тогда почему этим делом
занимаешься ты, а не экспедиторы из Третьего отделения?
«Тройка» у нас была высшим органом
политической полиции и занималась в том числе простолюдинами. В
покушении на нас неаристократический почерк был налицо: никакой
магии, только доступные обычным преступникам средства.