. А Барбара в его присутствии вообще становилась очень нервной. Впрочем, Уиллу этот Соэмс нравился: говорил, тот приятный собеседник.
Джуд лизнула палец и потыкала в тарелку, собирая крошки.
Бедняжка Барбара съехала от нее довольно быстро – и года не прошло. Джуд этот факт, конечно, огорчил, поскольку теперь ей требовалось каждый месяц где-то изыскивать больше денег на жилье, но Уилл был тому ужасно рад.
– Как же чудесно быть с тобой вдвоем без этой куклы-Барбары, что вечно ошивается рядом и строит мне глазки, – сказал он тогда.
Сама она ничего такого не замечала, однако Барбара по-любому уже отселилась, и Джуд очень надеялась, что Уилл теперь сочтет, что нашел наконец свою половину – и в интеллектуальном, и в интимном отношении – и наконец решит зажить семейной жизнью. В университете их роман длился всего три недели – но теперь-то все будет иначе! В тот раз в очереди за его благосклонностью было еще множество девиц, и все с превеликим нетерпением ждали своего часа. Однажды поздним утром в пятницу, когда Джуд продула лекцию, чтобы заглянуть к Уиллу, она застала его за обихаживанием уже новой подружки.
Все это у нее в памяти теперь изрядно смазалось. Как и то возмездие, что она устроила новой девушке Уилла: на следующий день Джуд проникла к той в комнату и перепачкала постель собачьим дерьмом. Уж чего-чего, а этого добра у людей хоть отбавляй! Впрочем, девица никому претензий не предъявляла – Джуд решила, что та просто отнесла постельное белье в прачечную. Уилл же этого так и не узнал. По крайней мере, ни разу об этом не обмолвился и, когда они, случайно столкнувшись на Королевском параде, пошли вместе выпить кофе, держался с ней очень даже дружески. Когда же Джуд закончила Кембридж, Уилл из ее жизни испарился уже совсем.
А она тогда встретила другого. «Полнейшего мерзавца», как теперь всегда именовала его Джуд. Звали его на самом деле Чарли – вплоть до того момента, как он бросил ее с Эммой, и Джуд вынуждена была вернуться с новорожденным младенцем домой к родителям, чтобы те могли вволю терзать ее своими укорами.
Даже после стольких лет от этих воспоминаний на душе сделалось горько и тоскливо. Осматривание старых ран для нее никогда ничем хорошим не кончалось. Говорят, не следует в себе все сдерживать, но Джуд никому не могла этого поведать. Люди сразу начинают делать скоропалительные выводы, выносить осуждения. Лучше уж держать все при себе. И тогда, в середине восьмидесятых, она слишком уж доверилась Уиллу – теперь Джуд это сознавала. Она дала ему понять, как отчаянно пыталась удержать его. Ради него она согласилась на все: сменить одежду, прическу, подружек – всё. Она даже послушалась его совета выпихнуть Эмму «прочь из гнезда», когда та сделалась чересчур невыносимой.