Я просто ошарашенно смотрю на него.
Он сейчас серьезно, правильно я понимаю?
Я беру бокал с вином и залпом выпиваю, со стуком ставлю на стол.
Смотрю на мужчину в упор. Боже, я хочу выцарапать ему глаза.
— Что ты от меня хочешь? — спрашиваю я. — Я — незакрытый гештальт? Не наигрался? Ну, допустим, мы сейчас “вместе”, а дальше что? Знакомство с семьей и свадьба?
— Свадьба? — смеется. — Мне нужна любовница, и ты прекрасно подходишь на эту роль.
— Любовница? — буквально взвизгиваю я.
— Я молодой мужчина, хочу много и качественно тр*хаться.
Он специально говорит эту пошлятину! Ведет себя, как урод.
— Иди и тр*хайся с кем хочешь. Вон, сними пару эскортниц. Я тут при чем?
— Мне не нужны эскортницы, мне нужна ты.
— Я не буду с тобой спать.
Он… Улыбается. Я просто в шоке. У него явно проблемы с головой! Надеюсь, Мишке ничего не передастся.
— Ты работала в клубе, ты знаешь, чем занимается Артур? — спрашивает внезапно.
— Артур? Бизнесмен.
— А чем именно?
— Я не знаю, и мне не интересно.
— А я тебе расскажу, хочешь?
Я точно знала, что мне не понравится рассказ, нутром чувствовала.
— Артурчик очень хитрый ублюдок. Он занимается криминалом, — Зак перечисляет, чем именно, и мои глаза лезут на лоб. — А еще он занимается продажей девушек за границу, слышала словосочетание “живой товар”?
Я с шумом втягиваю в легкие воздух.
Не может быть… Просто не может быть, чтобы я вляпалась в такую историю. В моей голове калейдоскопом всплывают лица девочек, которые работали в клубе и внезапно пропали. Неужели…
— И что? — говорю хрипло. — Я ни о чем не знаю, меня это не касается.
— Через месяц тебя должны были вывезти в Турцию.
— Что? — в ужасе переспрашиваю.
— За тебя заплатили пятьдесят тысяч баксов.
— Ты врешь, — шепчу я.
Я просто не верю!
Внутри все холодеет от его слов.
Как такое вообще может быть? В каком уродливом мире мы живем? Неужели нет безопасного места?
Мне нечем дышать, я в ужасе от происходящего. Моя жизнь просто череда какого-то треша и чернухи.
Господи, Миша… Мой сын мог остаться один! Или… С ним могло что-то случиться. Меня охватывает такой суеверный страх.
— Дыши, совенок, — чувствую, как мужские руки гладят меня по спине. — Я не дам тебя в обиду.
— Будешь обижать сам, — говорю, задыхаясь.
Потому что понимаю, что так и будет.