Директор
детского дома пожал плечами.
Когда
я выходила от Олега Сергеевича, то чуть не столкнулась с каким-то мужчиной в
кожаной куртке, меховой воротник которой был припорошен снегом. Он отстранился,
пропуская меня, а я, подняв к нему лицо, чтобы поблагодарить, обнаружила перед
собой Александра Шкарлата. Тот был удивлён не меньше моего. Смотрел, приподняв
бровь. Я почему-то застыла под его вопросительным взглядом.
-
Добрый день, - вылетело у меня на автомате.
-
Здравствуйте, Лиза, - ответил он.
От
того, как он просто и по-свойски сказал «Лиза» я невольно заулыбалась. И потом
улыбалась всю дорогу. Хотя наша встреча со Шкарлатом и продлилась не больше
минуты, настроение моё неожиданно взмыло вверх.
После посещения детского дома я планировала отправиться домой, но
позвонил Игорь Дмитриевич Невлад и сообщил, что сегодня со мной готов
побеседовать их главный врач. Конечно, я поспешила туда. На самом деле этот
человек оказался настолько занятым, что я уже и не надеялась с ним встретиться.
Но поскольку того количества информации, что я собрала, мне было достаточно, я не
особо расстраивалась по данному поводу. Однако какая же статья о юбилее
госпиталя без комментария его руководителя?
Невлад
предупредил, что на беседу с Борисом Исаковичем Левитесом у меня есть не более
пятнадцати минут. А лучше десять. Мол, он и так нещадно перекроил свой график,
чтобы со мной встретиться.
Примчавшись
в госпиталь, рассчитывала сразу же попасть в кабинет главврача. Но мне пришлось
ещё около получаса ждать, когда тот соизволит меня принять. Пока бродила по
коридору около приёмной, невольно повсюду искала глазами Шкарлата. Думала,
может он уже вернулся? Что он мог делать в детском доме? Если бы увидела, то
обязательно бы спросила. Но так и не встретила его.
Наконец
Левитес освободился. Этот невероятно высокомерный и скучный человек говорил со
мной с таким видом, будто делает огромное одолжение. И не рассказал о
возглавляемом им учреждении ничего нового или особенно важного.
-
Борис Исакович, больница, которую вы возглавляете, носит статус госпиталя. Я
всегда считала, что госпиталь – это медучреждение для оказания помощи военным.
-
Это не совсем так, - покровительственно усмехнулся Левитес. - В отличие от
больницы, госпиталь может быть ориентирован на конкретную категорию пациентов.
Например, детский, онкологический или психиатрический госпиталь. Как вы знаете,
раньше здесь действовала шахта, и вся инфраструктура была ориентирована на
обслуживание шахтёров. А на таком опасном предприятии нередко случаются аварии
и какие-то непредвиденные ситуации, сопровождающиеся серьёзными травмами.
Изначально наш госпиталь строился с расчётом на то, что здесь будет оказываться
помощь при самых тяжёлых повреждениях, включая ампутации, взрывные травмы,
кататравмы, возникающие при падении с высоты, кожно-гнойные поражения. И
конечно при профессиональных заболеваниях горняков – антракозе, антракосиликозе,
болезнях опорно-двигательного аппарата. У шахтеров очень страдают лёгкие,
глаза, кожа, суставы. Под землёй повсюду кварцсодержащая пыль, которой
приходится дышать, особенно при проходческих работах. А ещё там элементарно холодно
и сыро. Заболеваниям способствует постоянное промокание одежды и обуви. Шахтёрский
труд невероятно тяжёл и сравним с подвигом военных на поле боя, пожарных в их
борьбе с огнём, с трудом металлургов. Наша задача была – помочь быстро и
качественно, без необходимости везти человека куда-то в другой город. Здесь
шахтёры получали абсолютно всю помощь, в которой нуждались. Сейчас такую же
квалифицированную медицинскую помощь мы оказываем жителям города и близлежащих
населённых пунктов – посёлков, сёл.