Я не стал теряться в догадках, а прямо спросил у рыжеволосого
веснушчатого парня, которого называли лейтенантом, и который
помогал меня вытаскивать наружу:
— Что это за скафандр? И где это мы?
— Ты чего, не помнишь ничего, Игореха?
— Ни черта не помню! Память отшибло! — честно признался я. И
добавил:
— Даже не помню, как тебя зовут, и как сюда я попал.
Парень посмотрел на меня удивленно, широко раскрыв свои крупные
серые глаза, но ответил по существу:
— Так я же Дима Томченко, командир водолазов.
Доктор тут же проговорил:
— Да у него еще и амнезия. Тащи сюда носилки, Кирилл. Надо его
ко мне в лазарет отнести.
И тот парень в робе, который что-то там говорил про домкрат,
открывая мой скафандр, кинулся выполнять команду, скрывшись в
соседнем помещении. И я обратил внимание, что двери здесь овальные
и с высокими комингсами. Значит, я все-таки на корабле! И корабль
этот весьма солидный, потому что дверь сделана из толстого металла
и оборудована механизмами для герметичного задраивания.
Пока несли носилки, я продолжал расспрашивать рыжего:
— Так скажи, раз командир, как я попал сюда?
Он снова удивился:
— Ну ты даешь, Миркулов! Мы же с тобой вместе задание выполняли.
Неужели не помнишь совсем ничего?
— Не помню, — подтвердил я.
— А что помнишь? — поинтересовался Томченко.
— Ну, помню, например, подводный бой с диверсантом, как ножом
его в печень пырнул. Взрыв помню. А все остальное, что потом
произошло, не помню и не понимаю, — сказал я правду.
Он посмотрел на меня уже даже как-то испуганно, проговорив:
— Сколько я с тобой служу, Игореха, ты при мне ножом точно
никого не приканчивал. А вот взрывы бывали, конечно. Куда же в
нашем деле без подводных взрывов?
— По-моему, у него температура поднимается, оттого и бред
начинается, — сказал врач, заботливо закутывая меня в какой-то
грязный серый халат, взятый с одного из верстаков и, судя по
масляным пятнам, предназначенный для ремонтников.
— Так где же мы находимся? — продолжал я настойчиво
спрашивать.
— На подводной лодке, в походе мы, — ответил рыжий лейтенант уже
спокойнее, видимо, постепенно приходя к тем же выводам, что и
доктор.
Теперь уже я удивился еще больше. Ведь никогда прежде мне не
приходилось ходить на подлодках. Потому не мог ни
поинтересоваться:
— И когда же мы отправились в такой поход?