— Привет, Сережка. Случилось что? — настороженно спросил Юрий
после долгих гудков.
Винить его было нельзя, звонил я очень редко.
— Привет. Я у твоей мамы был, — сказал я. — Она сказала, забрать
к себе её хочешь. Так?
— Да. Только она отказалась, — ответил Юра.
— Она в одну квартиру с вами жить не хочет. Может, тебе для тети
Любы однушку рядом с собой купить? — спросил я.
— Ну, да… — он помолчал. — Мы тоже так решили. Я обзвонил всех,
мы скинулись. На первоначальный взнос хватило. Обещают через год
сдать. Тебе звонить не стал. Ты же на работу только вышел…
— Я хочу поучаствовать. Сколько однушка стоит? — перебил я.
— Миллиона два, — машинально ответил Юра. — Хорошо, если так,
чота ипотека эта тяжело дается…
— Хорошо, я поучаствую. Перевод сделаю, или ещё как. Напишу на
днях детали, — сказал я.
— Спасибо, — удивленно сказал Юра. И насмешливо добавил. — А так
у нас все хорошо…
— Это хорошо, что всё хорошо, — перебил я его. — Остальным
привет передавай. Пока, спишимся.
И я положил трубку. Некоторое время наслаждался непривычным
чувством, что все сделал правильно. Закончил важное дело. Но потом
мысли неизбежно вернулись к разговору с мачехой.
Мама умерла, видимо, от остановки сердца. Сердечная
недостаточность в двадцать лет? Не диагностированный порок сердца?
Очень странно, но возможно. К ней являлся черный человек, или не
вполне человек? Кенни под подкладкой куртки лежал тихо и не
отсвечивал. Допустим, совпадение. Мало ли черного в мире.
Но вот тот факт, что общежитие, где жила мама, было в том же
здание, где сейчас офис Марата, в котором я работал — это что? Все
еще случайность? Совпадение? Или очередной пазл в
картине-головоломке?
Похоже, Вячеслав был прав. Что-то происходит странное,
ненормальное. Аномалия. Черная плита-портал центр этой аномалии. Я
смотрел на проплывающий за чистым окном пейзаж. Красиво. Я невольно
улыбнулся. А потом, всё же, признал очевидное.
Может, конечно, все и началось с плиты из черного камня, но за
долгие годы разрослось в запутанный рисунок из судеб, событий и,
чего уж стесняться, сверхъестественного. Вот только теперь в центре
всего этого был именно я.
Следующий день был абсолютно пуст — если не считать того, что я
сходил в банк и сделал перевод в двести тысяч рублей брату.
Подумал, что лучше через месяцок сделаю еще один. Вячик как-то
говорил, что нельзя светить в банковской системе суммы больше 10
000 долларов — могут заинтересоваться. И хорошо, если госорганы.
Лучше меньше. Налоговая просто никогда не доберется до такой
мелочи.