Но – мимо. Нулевой километр оказался крупным железнодорожным
узлом: целый веер рельс, сложная система стрелок, огромное депо,
где грелись пузатые локомотивы и горбатые дрезины, поворотный круг
с паровым приводом, погрузчики, грузовые вагоны отстаивающиеся на
боковых путях под присмотром бдительных солдат в белых тулупах и
широкая дорога, по которой туда-сюда катались сани, запряженные
пузатыми пыхтящими автоматонами, паровые тягачи и немецкие
бензиновые грузовики (шоферы даже не глушили двигатели; не факт,
что в такой мороз их бы вообще удалось потом завести).
Нижний Тудым по сравнению с Нулевым километром казался
зашатанной деревней. И хотя снега вокруг было действительно много,
а мороз жестко драл щеки и норовил забраться за ворот шубы,
следователь чувствовал себя бодрячком. Здесь не было липкой эфирной
пульсации присущей Столице, не было оглушающей, дергающей нервы
тишины; казалось, в воздухе растворена добрая порция нашатыря,
прочищавшего голову.
- В общем так, – сказал станционный смотритель, крепкий мужик в
ватнике, валенках и железнодорожной фуражке с кокардой, – вон там,
где грузовики останавливаются, поймаете попутку и махнете на ней до
Центра. Видите, там, у холма куча домов? Вот это, получается,
местный административный комплекс. Прибудете на прием к шерифу
Сандерсу, а он вам уже расскажет, что дальше делать… А хотите
пирожков? С капустой! Жена печет!
Пирожки с капустой поразили следователя: он считал, что уж он-то
знает о пирожках все. Но к такому жизнь его не готовила: «пирожки»
оказались пирожищами размером с две ладони: румяные, сочащиеся
маслом, а уж какой дух от них шел… Стоило Фигаро отломить кусочек,
как вокруг немедленно организовалась стая собак, которых пришлось
отгонять «Кулаками корчмаря» (станционный смотритель активно
помогал, орудуя крепкой палкой). А уж на вкус пирожки были…
- Ну и дела! Ну и пирожки… Ум отъешь! – Следователь, ворча,
вгрызался в нежнейшее тесто, пачкая щеки в жире и совершенно этого
не стесняясь. – Да я таким «пирожком» на весь день наемся!.. Ну,
ладно, на полдня.. Ну, хорошо – часа на три. Но! Однако!
Шубы, как ни странно, спасали. Даже Френн, по всей видимости, не
особо мерз, лишь иногда хлопая руками и топая сапогами (Фигаро,
наученный солдатским опытом, надел валенки, а щеголь-инквизитор
вырядился в высокие кожаные сапоги на меху, которые неплохо спасали
от мороза в Нижнем Тудыме, но на Дальней Хляби оказались не особо
полезны). Как объяснил словоохотливый смотритель, «...это потому
что ветра нет, а то бы вы, господа, уже и околели. Так что шубки-то
свои смените на что-нибудь местное, а то, неровен час, отпевать вас
придётся»)