Замы шерифа снова тоскливо переглянулись.
- Приходило, – сказал, наконец, Штаплер. – В голову. Еще и как.
Вообще в наши обязанности входит колдунов контролировать. Не
допускать, так сказать нецелевого… м-м-м-м… И колдуны не против:
они свободно пускают меня и Леона в свои лаборатории. Даже в гости
иногда приглашают – рюмку чаю, там, выпить, о жизни поболтать. Вот
только проблема в том, что колдуны здесь через одного академики. С
дипломами и званиями. Ну не хватает моей квалификации чтобы понять!
– заорал он вдруг. – Не хва-та-ет! Сюда бы магистра Целесту или
лорда Максвелла, а не меня – простого полевого служаку для которого
«Пятый щит Ангазара» – уже высший пилотаж! Не понимаю я, чем они
там у себя занимаются! И честно пишу об этом в отчетах. А из
Столицы все грозятся прислать специальную комиссию – расследовать,
понимаешь. Да только у наших колдунов старые связи в министерствах.
И ждать мы эту комиссию будем еще лет триста. Если не дольше. –
Штаплер достал носовой платок, промокнул лоб, и без сил рухнул на
маленький диванчик, потертая кожаная обивка которого печально
скрипнула.
- Но ведь в Столице тоже не идиоты сидят. – Фигаро помотал
головой точно выбравшийся из воды бульдог. – Они же должны
понимать…
- В прошлом году его светлость почтенный господин Фаустус,
пожизненно отправленный на Дальнюю Хлябь за псионическое насилие
первой степени, генетические эксперименты на людях и убийство трех
инквизиторов при задержании, а также его милость, почтенный
господин Метлби – колдун, магистр, убийца и просто хороший человек
презентовали королевскому оборонному комитету перспективных
вооружений колдовской электромагнитный ускоритель на шестьсот тысяч
килоджоулей, способный разогнать железную болванку до такой
скорости, что она насквозь прошивает лобовую броню рейховского
танка «Мамонт». Министр обороны, сам господин Третьяков, лично
приехал на Хлябь вручить медали вышеупомянутым колдунам. При этом
во время церемонии прослезился и полез обнимать виновников
торжества… Дальше объяснять надо?
- Не надо. – Френн задушено рванул себя за ворот рубахи и опять
приложился к фляге. – И так все ясно.
Пока инквизитор мрачно пил, скользя по темным волнам
экзистенциального кризиса, более практичный следователь
спросил:
- Ладно, а что там с волколаками? И со спрайтами? Мы только
прибыли, а я о них только и слышу: вредительствуют, понимаешь!