«Это верно, – лениво пробормотал в голове следователя Артур, –
это он в точку. Прямо про Высший учёный совет Квадриптиха,
хе-хе-хе… На всех этих магистров и управы не надо – сами друг
дружке глотки порвут…»
…Последним что запомнил Фигаро были сани. Большие, широкие сани
с полозьями, от которых исходил сильнейший дегтярный дух, нервно
фыркающих мохнатых коней с заиндевевшими мордами и голос Швайки:
«…прямо в дом! И чтоб печь протопили как в бане! А узнаю, что бельё
несвежее постелили – сгною. Чес-слово. Ну, пшли!.. А вы, Фигаро,
спите, спите. Вон господин инквизитор уже давно как бревно
дрыхнет…»
…Вынырнув из сумбурного сна, где он пытался изловить
таящуюся в его тудымской комнате копчёную воблу, Фигаро первым
делом почувствовал тепло.
Тепло было приятным; оно окутывало со всех сторон, тонкими
веретёнами проникало в мышцы, расслабляло и умиротворяло, создавая
ощущение уютного кокона, который не хотелось покидать. Тепло пахло
свежим хлебом, печёной картошкой и чем-то неуловимо-знакомым, но
тоже крайне вкусным.
Следователь открыл глаз (для начала, решил он, хватит и
левого). Это получилось и даже очень, не принеся с собой жуткой
головной боли и желудочной мути, которые, по уму, должны были
неизбежно настигнуть Фигаро после вчерашних возлияний с капитаном
Швайкой. Что было странно, но следователь, всё-таки, решился и
открыл второй глаз.
Картинка покачалась туда-сюда, и, наконец,
сфокусировалась. Фигаро лежал в огроменной кровати, накрытый
толстым одеялом забранным в панцирь до каменности накрахмаленного
пододеяльника; спина растекалась на чём-то невидимо-мягком, а перед
глазами в маленькое окошко лился жидкий серый свет (по урчанию в
желудке следователь понял, что уже вечер, а, стало быть, он
преспокойно продрых весь день).
- Фигаро! – раздался откуда-то издалека голос Артура, – Я
знаю, что вы проснулись! Хватит валяться, работник невидимого
фронта! Еда на столе.
Удивительно, но в просторной избе, которую следователю и
инквизитору выделили на временный постой, удобства размещались не
во дворе, а в своеобразном маленьком сарае, соединенном с основными
помещениями деревянным коридором с дверью. Сам же санузел вмещал в
себе туалетную кабинку, рукомойник и немалых размеров чугунную
ванну за занавеской. Более того: горячую воду можно было в любой
момент довольно быстро получить, растопив небольшую буржуйку в углу
(печка прогревала не только туалетную комнату, но и медный
змеевик). Это было остроумно придумано, вот только, подумал Фигаро,
печку требовалось постоянно топить, иначе все трубы размёрзлись бы
к едрене фене в мгновение ока.