Она казалась маленькой и беззащитной
на фоне громадного и отчего-то злого паладина. Ступая по
заиндевевшей пожухлой траве, девушка украдкой поглядывала на меня,
явно ища защиты.
— Ты верно замерзла, милая. Вот,
возьми, выпей, — произнес Маркус, протягивая ей свой бурдюк с
вином.
Осторожно принимая угощение, девушка
припала губами к горлышку, делая глоток. Внезапно она вскрикнула, и
подавившись, закашлялась. Её вырвало. Несчастная упала на колени,
захлебываясь плачем и кашлем. Я было кинулся к ней, но паладин
остановил меня, схватив под локоть.
— Это не человек, — процедил он
сквозь зубы, не отрывая взгляда от девушки.
— Ты что глухой? Я и сам не человек!
— взорвался я.
— Это освещенное вино, кровь Лот, —
спокойно продолжил Маркус. — Оно не причинило тебе вреда, помнишь?
А ей выжигает нутро, потому, что она тварь из ночи. Попроси свою
подружку открыть рот и показать ожоги.
— Прошу, скажи им, — взмолилась
девушка, бросаясь ко мне, но подойти не успела.
Громыхнул выстрел аркебузы. Пуля
угодила бедняжке в живот. Я ошеломленно уставился на Алейо, как
вдруг Маркус, толкнув меня в грудь, шагнул к согнувшейся девушке и
стремительным взмахом перерубил ей шею. Оцепенение и оторопь от
жестокости спутников, на моих глазах, убивших ни в чём не повинную
девушку, сменились ненавистью, а затем ужасом. Она и не думала
умирать. Отрубленная голова кричала, да так, что мы попадали на
колени, зажимая уши ладонями. Зелёные глаза, вновь подёрнутые
ультрамариновой дымкой, сияли, челюсти безостановочно клацали.
Вместо аккуратненьких детских зубов, во рту её были длинные кривые
клыки. Спустя минуту голова бедняжки смолкла, глаза потухли, а язык
вывалился наружу.
— Из всех людей, которых ты
встретишь, Алексей Яровицын, тебе стоит верить только мне и
Алейо.
Я ничего не ответил, с отвращением
глядя на отрубленную голову. Изо рта девушки сочилась темная
жидкость, совершенно не похожая на кровь. Алейо не теряя времени
даром сооружал костер, то и дело нервно поглядывая на изуродованный
труп. Парень сделал всё, что от него требовалось, но было видно,
что он сильно перетрухал.
— Что это было? — я наконец-то смог
выдавить из себя хоть какие-то слова.
— Ундина, — ответил паладин, с
омерзением вытирая клинок бастарда. — Особый вид водной нечисти.
Такие как она были призваны Атрашей во время войны отражений.