— Я тебе дам «попал», Куропаткин! Случайно? Знаю я вашу
компашку! — зарокотала гром-баба. — У нас по распорядку утренний
туалет, а вы уже сыр-бор развели!
— Товарищи спортсмены, пройдите в лагерь, будьте так любезны, —
подал голос усач, прежде внушительно прокашлявшись.
Выглядел Лева неважно, бледный как полотно и весь взмокший. Он
тяжело поднялся и погрозил мне кулаком.
— Ну все, ты встрял, Карпов, блин... Урою, молись...
Он запнулся, схватил мяч и поочередно посмотрел на взрослых, но
когда вернул взгляд на меня, глаза Левы говорили куда больше любых
угроз.
— Ага, воротничок поправь, — я подмигнул ему, наконец опустив
руки.
Глаза хулигана на секунду вспыхнули, но тут же погасли.
Троица потянулась к воротам. Это сюда они через дырку в заборе
пролезли, а обратно — уже как положено.
Я не успел выдохнуть, как Тамара Ипполитовна подошла ко мне,
взяла за плечи и, отстранившись на вытянутых руках, внимательно
меня осмотрела, а потом обратилась к усатому.
— Савелий Иннокентьевич, проведите с хулиганами воспитательную
беседу и сделайте замечание Виктору Палычу, в нашем лагере дети не
должны обижать друг друга. Пусть оставляют всю злость в зале!
— Поговорю всенепременно, — буркнул себе в усы мужик, как будто
нехотя. — Я сразу предупреждал, что нечего в лагерь велосипед
брать, это чревато!
Он поглядывал на дырку в заборе, видимо, размышляя, что ее
придется все-таки заделывать.
— Так, а вы... — Тамара поочередно посмотрела на меня и
толстяка. — Если еще раз увижу, что вы через забор лазаете, то
пеняйте сами на себя!
Во как... я спешно переваривал происходящее. Тамара Ипполитовна
обернулась к толстяку, тот с такой силой вцепился в велосипед, что
костяшки на кистях побелели.
— Шульц, с тобой-то все в порядке?
— Что с ним может быть, — снова пробурчал усач, вздохнув.
Очевидно, он считал всё происходящее абсолютно скучной и
незначительной вознёй, но такой, от которой не отмахнёшься, как от
наглого комара. Тамара Ипполитовна поднесла указательный палец к
губам, призывая усача замолчать и спросила Сеню.
— Маме не побежишь жаловаться?
Толстяк замотал головой, хотя вид у него был, будто пацан
вот-вот расплачется.
Интресно, кто его мама?
— Ну вот и хорошо, это взрослое решение, — как могло показаться,
с облегчением заявила Тамара.
Затем она взяла меня за подбородок и внимательно осмотрела шишку
у виска