— За мной, спортсмены!
Перед нами вырос уже знакомый мне мужчина, именно он отвозил
Аллу в город на «Москвиче». На линейке он не был, но успел
вернуться на обещаниях конфет и ленточек. Рожа его так и светилась
от счастья. Еще бы! С такой красоткой кактался.
—Ты знаешь, что Роман Альбертович за сборную выступал? Прыжки в
длину! — сообщил мне Шмель, которого до сих пор распирало от
гордости, что именно ему доверили поднимать флаг.
Шмель снял галстук и сунул его в карман. Так делали и остальные,
что формально являлась нарушением, но никто из тренеров, включая
Тамару, не ругался. Я, не долго думая, снял свой галстук. Лето было
впереди, и что-то мне подсказывало, что оно может стать самым
удивительным в моей жизни.
Я понял, что старик, с которым не так давно у меня состоялся
разговор, никакой не сторож и даже не завхоз и, конечно, не
садовник. Он возглавил отряд Орлят — то есть, был тренером по
боксу. Вот удивил... И надо сказать, что ребята в его отряде,
включая и Леву, ходили у него по струнке.
Я несколько раз бросил взгляд на старика, сгорая от любопытства.
Интересно, чем я так ему приглянулся, что он меня звал, скорее
всего, теперь я это понял, на тренировку. Как-никак, я шахматист,
попавший в спортлагерь по блату, да и то в отряд легкоатлетов...
может, одной своей необычностью? Бог любит троицу, и когда я
украдкой зыркнул на старика в третий раз, тот поднял глаза и
подмигнул мне в ответ. Как бы к нему в отряд попасть? Не скажешь
ведь в лоб, что я мастер спорта...Да и в нынешних кондициях
«шахматиста», я толком сам не знаю, на что мое тело способно.
Скорее всего, ничего выдающегося не получится показать. Техника
техникой, а мышечная память, может, и вовсе у меня здесь
отсутствует. Да и физика в боксе не последнее дело. Надо бы как-то
себя испытать. Тело испытать...
Столовая располагалась в одноэтажной постройке из белого
кирпича.. Здание было построено в 1973 году, о чем
свидетельствовали выложенные на фасаде цифры из кирпича красного
цвета. Свежевыкрашенные деревянные окна столовой были распахнуты, и
оттуда доносился запах выпечки, способствующий обильному
слюноотделению.
Я не удержался и сделал глубокий вдох через нос. Сразу понял,
что у меня урчит живот. Юношеский организм за время, что прошло с
пробуждения, успел как следует проголодаться и требовал топлива.
Потому завтрак был в тему.