Только Шмель, пробегая мимо, решил меня поддержать и похлопал по
плечу.
Как бы то ни было, боль спадала. И я-таки добежал последний
круг, когда ребята уже начали растяжку и разминку делать.
Недолго думая, я присоединился к разминке. Роман Альбертович
только лишь мельком на меня взглянул, но останавливать не стал.
На разминке мы последовательно сделали вращения головой,
круговые движения плечами, растяжку мышц спины и махи руками. С
горем пополам дыхание начало восстанавливаться. Повороты корпуса с
захлестыванием рук я делал, уже стабилизировав дыхание. Боль в боку
тоже полностью исчезла. Под конец разминки сделали круговые
движения коленями.
— Закончили! — раздался свисток.
Я поправил взмокшую повязку. По-хорошему бы ее уже снять...
— Все размялись? Готовы плодотворно позаниматься?
Э... а до этого что мы делали?
Выходит, дела средней степени паршивости, раз я выдохся еще до
начала основной тренировки.
— Теперь бежим пятьдесят метров с захлестом ног, обратно
возвращаемся с высоким подниманием бедра. Делаем три раза.
Роман Альбертович решил показать упражнение на собственном
примере. Так-то ничего сложного... для Козодоева, который даже не
вспотел, уж точно. Я тут же подметил, что движения тренера были
отточены и выверены, ничего удивительного для спортсмена такого
уровня.
— А где пятьдесят метров? — поинтересовался Шмель.
— Видишь то деревце? — тренер показал на небольшой саженец чуть
вдали. — До него и обратно будем считать за один заход. Еще
вопросы?
Вопросов не было.
Тренер тотчас взял свисток и дунул. Пионеры бросились выполнять
задание. Я, стиснув зубы, двинулся за ними, но не успел. На плечо
легла рука тренера.
— Для первого раза хватит, шахматист.
Зако-о-ончилась!
Ну, в смысле, тренировка. Фу-х!
Впечатления у меня были разномастно-удручающие. Как говорится,
не было печали, купила баба порося. Я, стиснув зубы, удалялся от
поля с тренирующимися пионерами. Шёл на прямых ногах, процесс
крепатуры начался — и голени, и бёдра горели огнём. Мышцы
основательно забились, нетренированное тело отвратительно перенесло
нагрузки, а ведь это далеко не самые высокие.
Но пока есть как есть, бренная шкурка любителя шахмат не было
адаптировано к физической нагрузке (он и тут планировал отсидеться
на освободиловке, пока не появился я). Встряска от нагрузки,
микроповреждения мышечных волокон — все это ускоряет синтез белка,
и появляется боль. Но человек такая скотина, что быстро ко всему
привыкает. И я привыкну…