Остановившись рядом, озадаченно рассматривает содержимое тарелки и, подняв на меня глаза, спрашивает:
— Это мне?
— Угу… — киваю, глядя на аппетитные с виду штуки.
— Спасибо, — упирается он в столешницу рукой. — Кхм… а что это?
— Эм-м-м… оладья из зеленой гречки на кокосовом молоке… — поясняю, потому что это не совсем очевидно. — И кокосовом масле. Вот.
Даю ему в руки тарелку и улыбаюсь.
Принюхавшись и почесав языком зубы, смотрит на грильницу за моей спиной, а потом кивает и усаживается за стол, прихватив с собой вилку.
Себе я накладываю омлет, ломтик бекона и свежие овощи. Усевшись напротив, ловлю его задумчивый взгляд на своей тарелке, после чего он принимается за оладьи. Он не выглядит как человек, жующий опилки.
С облегчением выдыхаю.
Через минуту на кухне появляется сонная Женя, с тащущимся за ней по пятам маленьким Севой. Он держится за юбку ее сарафана, пытаясь разлепить сонные глаза.
— Ого, как вкусно пахнет… — блаженно тянет она, пока Сеня забираясь на стул. Подперев щеку рукой, принимается гонять по столу красную пожарную машину. Вскочив со своего места, спрашиваю:
— Бекон или оладьи?
— Бекон на завтрак… — морщится Женя. — Мне оладьи.
— Можно мне кофе? — клянчит Адель, поедая свою кашу.
— Ты знаешь, что нельзя.
— Ладно… — ворчит она.
Выставив чистые тарелки, комплектую их обычными оладьями для Жени и кашей для Севы.
— Опять каша? — кривит он свою детскую физиономию.
— Это полезно, — отрезает Женя и двигает к нему тарелку. — Я сегодня за продуктами собираюсь в город, на днях папа приезжает. Можем заодно съездить в зоопарк.
Дети сонно гудят в знак согласия, а я усиленно вслушиваюсь в голос Феди, потому что он прижимает телефон к плечу, встает из-за стола и направляется к выходу, положив тарелку в раковину. Видно дело срочное, потому что обычно он убирает ее в посудомойку.
Быстро сорвав с себя фартук, огибаю стол и иду следом. Выскакиваю на крыльцо, вспоминая о том, что я обута в носки. Дверь гаража поднята вверх. Посмотрев на свои ноги, плюю на все и иду туда.
Застаю парня у распахнутой водительской двери “Вольво”.
Обернувшись, кладет на нее ладонь и смотрит на мои обутые в носки ноги, почесывая бровь и слегка улыбаясь.
— Уезжаешь? — спрашиваю, остановившись на пороге.
Посмотрев на машину, а потом на меня, кивает:
— Да.